– Могу ли я выплачивать золотом? Я могу, конечно, обменивать золото и на здешнюю валюту, но мне платят золотом.
– Золотом? – Анита неожиданно оживилась, открыла сумочку и достала мини-терминал, связанный с ее компьютером. – С золотом я могу предложить тебе более выгодную сделку. – Она что-то набрала, подождала, пока на дисплее появились какие-то цифры, и кивнула. – Намного более выгодную. Я, конечно, не могу сбывать целые слитки, но кое-что мы можем устроить.
– Я же говорю, что могу перевести их в деньги. Платежи идут в граммах, проба три девятки, обеспечены банком ЦиЮАА, «Церера и Южная Африка аксептанс, лимитед» в Луна-Сити. Можно даже в новозеландскую валюту и прямо сюда, через автоматический банковский депозит, даже если я в этот момент буду не на Земле. Куда лучше? В крайстчерчскую контору банка Новой Зеландии?
– Мм, нет. Пожалуй, в Кентерберийский земельный банк. Я состою там в совете директоров. Не возражаешь?
– Конечно нет. Чем ближе к семье, тем лучше.
На следующий день мы подписали контракт, и в конце недели я вышла за них замуж – все чин по чину – в боковой часовенке кафедрального собора, и… Я была вся в белом (мать честная!)…
Еще через неделю я вернулась на работу – и с грустью, и с радостью одновременно. Следующие семнадцать лет я буду выплачивать 858 новозеландских долларов и 13 центов ежемесячно, если не выплачу все быстрее. За что? Я не смогу жить дома, пока не выплачу все, потому что для ежемесячных взносов должна продолжать работать. Так за что же тогда? Не за секс, это точно. Как я говорила капитану Тормею, секс можно найти где угодно – глупо платить за это. Наверное, за привилегию окунать руки в мыльную воду при мытье посуды, так я думаю. За привилегию кататься по полу с детьми и щенками так, чтобы тряслись стены. За теплое чувство, что, где бы я ни была, на этой планете есть место, где я могу все это делать по праву, потому что я
Неплохая сделка. На мой взгляд.
Как только шаттл взлетел, я звякнула своим, нарвалась на Викки и, дождавшись, пока она перестанет визжать, сказала ей номер моего рейса. Я собиралась позвонить из офиса «Киви лайнс» в порту Окленда, но все время в оклендском аэропорту ушло на моего Вежливого Волка – капитана Жана. Впрочем, какая разница – хоть шаттл и летит быстрее скорости звука, он делает две посадки, в Веллингтоне и Нельсоне, так что кто-нибудь меня да встретит. Во всяком случае – я надеялась на это.
Встречали меня все. Вернее, почти все… У нас есть лицензия на владение гравилетом, поскольку мы разводим овец и коров и не можем обойтись без грузового транспорта, однако нам не разрешено пользоваться им в пределах города. Тем не менее Брайан как-то ухитрился обойти это правило и теперь из дверей этого фермерского летающего вагончика высыпала вся трудоспособная часть нашей большой семьи.
Прошел без малого год с моего последнего визита – вдвое больший интервал по сравнению с предыдущими. Нехорошо. За такое время дети могут вырасти и отдалиться от вас. Я перебрала в памяти все имена, стараясь никого не пропустить, и убедилась, что все на месте, кроме Эллен, которую уже трудно было назвать ребенком, – ей было одиннадцать, когда я выходила за них замуж, а теперь она уже молодая дама студенческих лет. Анита и Лиспет остались дома – готовить пир по случаю моего приезда, и… Опять меня ожидали мягкие упреки за то, что я не предупредила их заранее, и опять мне придется терпеливо объяснять, что при моей работе мне лучше, как только выдадутся свободные деньки, схватить первый же ПБ, а не давать предупредительные звонки… В самом деле, мне что, нужно заранее договариваться о приезде
Вскоре я уже каталась по полу с детьми. Мистер-Смотри-Под-Ноги (когда я впервые познакомилась с ним, он был молодым тощим котярой) ждал возможности поприветствовать меня с достоинством, подобающим его статусу Главного Кота, пожилого, толстого, неспешного. Он внимательно оглядел меня, подошел, потерся о мой локоть и заурчал. Я была дома.
Через некоторое время я спросила:
– А где Эллен? Все еще в Окленде? Мне казалось, в университете уже каникулы. – Спрашивая, я смотрела на Аниту, но она, казалось, меня не слышала. Интересно, у нее что-нибудь со слухом? Вряд ли.
– Марджи… – раздался голос Брайана, и я оглянулась. Он смотрел на меня без всякого выражения и больше не произнес ни слова, а лишь отрицательно покачал головой.
(Эллен – запретная тема? В чем дело, Брайан? Я решила отложить разговор, пока не смогу поговорить с ним наедине. Анита всегда подчеркивала, что любит всех детей одинаково, независимо от того, ее эти дети или нет. Ну да, конечно! За исключением того, что ее особое отношение к Эллен становилось ясно любому, кто приближался к ней на расстояние выстрела.)
Поздно вечером, когда дом приутих и мы с Берти собирались ложиться в постель (следуя результату своего рода лотереи, где проигравший по придуманным нашими шутниками-мужьями правилам был обязан спать со мной первым), Брайан постучался и зашел в нашу комнату.
– Все нормально, – сказал Берти, – ты свободен. Я проиграл и готов расплатиться.
– Постой, Берт. Ты говорил с Марджи насчет Эллен?
– Нет еще.
– Тогда давай объясним ей… Милая, Эллен вышла замуж без благословения Аниты, и… Анита от этого в ярости. Поэтому лучше при Аните сейчас не говорить об Эллен, verb. sap.?[12] Ну а теперь я побегу, пока она меня не хватилась.
