Ответа не последовало, и мистер Мор подошёл к двери, волоча Амелию за собой.
Зря он это сделал: что-то твёрдое и острое проломило доски и ударило мистера Мора по голове. Перед глазами у него всё поплыло, и он осел на пол, выпустив Амелию и выронив трость.
– Что это было? – изумилась Мэри.
– Ходячее дерево, – с уверенностью сказал Хромуль.
Мистер Мор, пошатываясь, попытался встать.
– Это не дерево, идиот, – рыкнул он. – Это рога!
И тут дверь распахнулась. На пороге стоял Отец Рождество – в красном тулупе, в красном колпаке и с воинственно всклокоченной бородой. За ним виднелись олени и сани.
Все в зале громко ахнули. Мистер Мор подобрал свою трость и сумел-таки встать.
– Это Отец Рождество! – прошептал кто-то из детей, и его шепоток побежал по толпе, как сквозняк из неплотно закрытого окна.
– Амелия! – крикнул толстяк в красном. – Пришло время снова поверить в волшебство!
Барометр надежды вспыхнул ярким светом. Отец Рождество отступил на шаг и бросил взгляд на часы. Они показывали половину Глубокой Ночи по эльфийскому времени, что равнялось трём часам утра по человеческому.
Амелия не сводила глаз с оленьей упряжки. Её переполняли сотни вопросов, но Отец Рождество сейчас не мог ответить ни на один из них. К тому же сани сами по себе были лучшим ответом на все её сомнения. И Амелия побежала прямо к ним.
– Остановите её! – заорал мистер Мор, ковыляя вслед за девочкой.
– Нажми кнопку на часах! – бросил Амелии Отец Рождество, а сам кинулся в столовую выручать Мэри. – Скорее!
Амелия не поняла, о какой кнопке он говорит, поэтому нажала первую попавшуюся. Ею оказалась кнопка «ПУСТЬ ВОЛШЕБСТВО ПОЗОВЁТ НАС в ПОЛЁТ». Сани начали медленно подниматься в воздух, заваливаясь то на один бок, то на другой. Мистер Мор смешно подпрыгивал, пытаясь зацепить полозья тростью и притянуть сани вниз.
– Другую кнопку! – крикнул Отец Рождество, заметив, что происходит с санями. – На которой написано «СТОП»!
В столовой творилось светопреставление. Все кинулись к Отцу Рождество. Он слишком поздно заметил, что в голову ему летит раскалённая кочерга. Пригнуться Отец Рождество уже не успевал. Но вдруг кочерга застыла в воздухе всего в миллиметре от его носа. Всё остальное в столовой тоже замерло.
Отец Рождество отодвинулся от кочерги и, осторожно обходя живые статуи, поспешил к Мэри. Она как раз замахивалась кастрюлей на мистера Хромуля, когда время остановилось. Отец Рождество поднял её и перекинул через плечо.
Да-да, вы не ослышались. Отец Рождество поднял застывшую во времени розовощёкую судомойку и перекинул через плечо, как скатанный ковёр. Чтобы отнести в свои сани и положить на заднее сиденье. Едва оказавшись там, Мэри ожила. Сначала отмерли её ступни, затем ноги зашевелились, как выброшенные на берег рыбины, а потом и вся она пришла в движение. Вся, включая руку с кастрюлей, которая продолжила вращаться и угодила Отцу Рождество точно в голову.
Мэри огляделась по сторонам и поняла, где она. А ещё – кого она только что ударила.
– Ох, батюшки! Прошу прощения. Похоже, это входит у меня в привычку, – сказала она и посмотрела на сани. – Знаете, а мне тут нравится.
– Чудесно, – ответил Отец Рождество, потирая ушибленную голову. – А теперь давайте выбираться отсюда.
Возвращение Капитана Сажи
– Ты веришь? – спросил Амелию Отец Рождество. Судя по его встревоженному взгляду, это был очень важный вопрос.
– Во что? – уточнила девочка.
– В невозможное.
В тот миг, вне времени и вне работного дома, летя вместе с Отцом Рождество на сверкающих красных санях, Амелия могла ответить только одно.
– Да, – сказала она.
Именно тогда она заметила маленькую полусферу на приборной доске. Танец зелёных и фиолетовых огней мгновенно заворожил её. Казалось, что там, за стеклом, пробуждается к жизни целая Вселенная. Огни росли на глазах и сияли всё ярче.
– Я верю в невозможное, – повторила Амелия.
Вдруг она почувствовала, что ей необходимо сейчас же увидеть Капитана Сажу. Едва Амелия пожелала это, как в большом мешке рядом с ней что-то шевельнулось. А затем в ночном небе раздалось тихое «мяу».
– Я навестил мистера Диккенса, – сказал Отец Рождество, и Амелия увидела, как из бездонного мешка вылезает её лучший друг.
– Капитан Сажа! – воскликнула она.
Кот сверкнул золотыми глазами, забрался к Амелии на колени, положил передние лапы ей на плечо и принялся облизывать лицо, словно оно было вымазано в сливках.
