твердо ощущала этот мир, только когда, как сейчас, держала его руку в своих ладонях. Она сожалела о своем пребывании среди камней памяти, даже зная что это было необходимо и что однажды она попытается сделать это опять. Добываемые ею знания были слишком важны для них всех. Она покрепче обхватила ладонь Лефтрина и стала изо всех сил стараться удержать свои мысли в этом мире и времени.
Она отвернулась и встретилась взглядом с Карсоном. Он медленно покачал головой, отражая ее собственную тревогу. Он поздно прибыл на место происшествия, вернувшись с охоты с Дэвви и его дичью. Она узнала от Лефтрина, что в последнее время он стал проводить больше времени со своим приемным племянником. Дэйви и Лектер часто ссорились в последнее время, и Карсон был резок резок с ними обоими, говоря, что, по его мнению, они выбрали друг друга скорее по необходимости, чем основываясь на настоящем притяжении. Она не думала, что такая буквальная формулировка ситуации была полезна кому-нибудь из них, даже если в душе она была с ним согласна.
Карсон повысил свой голос до крика, что заставило замолчать полдюжины сердитых и взволнованных споров среди хранителей, и успокоил тревожные крики заключенных. — Давайте окружим их и отведем в бани. Независимо от того насколько они виноваты, они все же люди, и даже драконы сказали, что среди них есть невиновные. Так что давайте действовать как подобает тем кто мы есть, а не исходить их того кем, как мы думаем, они могли бы быть. Отведите их в бани, пусть они будут чистыми, в тепле и комфорте, пока мы это обсудим.
«Он нашел выход» — подумала Элис. Харрикин поддержал его:
— Карсон прав. Может быть они и жестокие люди, но мы-то нет.
Кейс и Бокстер уже принялись за дело, словно овчарки, получившие команду. Братья вместе окружили пленников и кричали, чтобы те поднимались и следовали за Элдерлингом в темно-зеленом, пока их не приведут к месту суда. Это было несколько жестче, чем выразилась бы она, но это действительно заставило их подняться и двигаться.
Лефтрин потянул ее за руку.
— Идем, любовь моя. Позволь приготовить тебе чашечку горячего чая и что-нибудь перекусить. Держу пари, ты сегодня еще ничего не ела.
— Ничего, — согласилась она. Это было странно — делить с ним их простую еду и скромный быт, когда перед глазами проносились воспоминания об изысканных обедах в искусных местах встреч. Искрящийся фонтан красного вина не будет литься для нее из резного цветка в охлажденный хрустальный бокал. Лишь горячий чай с Лефтрином. Так она предпочла. Конечно, не все Элдерлинги жили так, но те, кто считали себя достойными сохранить свои полные воспоминания, казалось, жили жизнью, полной роскоши. Возможно, размышляла она, она искала информацию не в том слое общества. Где, в таком случае, ей следовало искать?
— Элис!
Пораженная, она повернула голову посмотреть, кто прокричал ее имя. Голос был хриплым. Она посмотрела на своих друзей, но обнаружила, что все Элдерлинги, окружавшие ее, смотрели назад через плечо на утомленных пленников, которые плелись за ними. Она в ужасе смотрела, как высокий мужчина отбросил капюшон плаща.
— Элис! — воскликнул он, теперь его голос затрепетал от теплоты в нем. — Моя дорогая, это действительно ты? После всех этих дней и всех лишений, я наконец-то нашел тебя! Я пришел, чтобы забрать тебя домой!
Она уставилась на него. Затем ее начало трясти, не мелкой дрожью, а судорожно. Ее колени подогнулись и она бы упала, если Лефтрин не обнял бы ее покрепче. Она чувствовала, как каждый мускул в ее теле дрожал, а его грудь вздымалась от гнева.
— Гест, — выдохнула она сдавленным шепотом, подтверждая то, о чем Лефтрин и сам уже догадался.
— Если он попытается тронуть тебя, я его убью, — искренне пообещал он ей.
— Нет, пожалуйста, — выдохнула она. — Не нужно сцен, не на публике. Большинство хранителей догадывалось или знало, что она сбежала от мужа в Удачном. И лишь некоторые из них знали, как он обманывал ее и причинял боль, а кто-то даже знал, какую роль в этом играл Седрик. Они с Седриком защищали друг друга, оставляя позади те горести и обманы, строя новые жизни в Кельсингре. Но теперь приехал Гест, чтобы опозорить их, и каждый человек здесь изменит свое отношение к ней. Она вошла в их общество как эксперт по драконам, женщина-ученый, которая помогла им поверить в существование Кельсингры. Они узнали ее как немного эксцентричную даму, но все же большинство восхищалось ей за стойкость и находчивость. Она выдержала необдуманное замечание Рапскаля о том, что она не одна из них, доказав, что хоть она и не Элдерлинг, она все еще необходима колонии.
Гест отнимет все это у нее, выставит полной дурой, которую опекал мужчина, ничего для нее не жалевший. Все будут знать о ее позоре, и ей придется жить с ним в будущем.
Мысли мелькали в голове, как вспышки молний, сжигая мир перед глазами. Неосознанно она перевела взгляд на Седрика. Его лицо было таким же бледным, как и ее. Он отошел на два шага, отпустив надежную руку Карсона, чтобы недоверчиво посмотреть, на какие берега вынесла их судьба.
— Элис, моя дорогая, ты меня не узнаешь? Я знаю, тяжелые испытания изменили нас обоих, но это я, твой муж, Гест Финбок. Я приехал, чтобы забрать тебя домой.
Вся процессия замерла, чтобы понаблюдать за происходившим. Заключенные обменивались недоумевающими взглядами. Хранители расступились,
