сюда. Что касается Реддинга… Так звали твоего человека, насколько я понимаю? Он лежит там, на кровати, там где упал.
В темноте Гест не увидел возвышения на низкой кровати. Теперь он вгляделся и его глазам открылись детали — бледная рука скатившаяся на пол, кружевной манжет, потемневший от крови. — Он ранен? Он поправится?
— Нет. Он совсем мертвый. — В голосе мужчины не было и тени сожаления.
Гест судорожно вдохнул, попятился назад и уперся руками в плетеную стену. Его колени дрожали, а в ушах гремело. Реддинг был мертв. Реддинг, человек, которого он знал всю свою жизнь, который время от времени был его партнером по постельным забавам, с тех пор как они обнаружили взаимный интерес; Реддинг, с которым он завтракал сегодня утром. Реддинг умер от внезапного насилия. Это было непостижимо. Он пристально всматривался, вбирая глазами образ, который впечатался в его память. Реддинг со вспоротым животом вниз лежал на тюфяке, повернув к нему лицо. Неровный свет очага танцевал по линии приоткрытого рта и неподвижным глазам. Он казался немного удивленным, не мертвым. Гест ожидал, что он неожиданно рассмеется и сядет. Потом ощущение, что происходящее — это дурная выходка, затеянная его другом и калсидийцем, прошло. Мертв. Реддинг лежал мертвый, прямо здесь, на грязном тюфяке в крошечной лачуге в Дождевых Чащобах.
Вдруг ему показалось очень вероятным, что такая же судьба постигнет и его. Он обрел голос. Слова его прозвучали хрипло. — Зачем ты сделал это? Я подчинялся тебе. Я сделал все о чем ты просил меня.
— Почти, но не совсем. Я говорил тебе, что ты должен прийти один. Ты не подчинился. Видишь, к чему это привело? — Сказал Калсидиец тоном учителя упрекающего ученика за невыученный урок. — Но не все было потеряно. Ты и твой друг купец выманили их для меня.
— Теперь ты со мной закончил? Я могу идти? — В нем затеплилась надежда. Выбраться из этого. Бежать. Вернуться в Удачный как можно быстрее. Реддинг погиб. Погиб!
— Конечно же нет. Гест Финбок, заруби это на своем носу. Все очень просто. Твой человек, Седрик, сказал что достанет нам части дракона. Мы до сих пор не получили обещанного. Твое дело будет окончено, когда ты выполнишь его обязательство, которое на самом деле, твое обязательство, так как он был твоим слугой и выступал от твоего имени. — Убийца поднял руки и снова уронил их. — Что тут такого сложного, что ты не можешь понять?
— Но я сделал все о чем ты просил. Я не могу просто заставить части дракона просто появиться! Если у меня их нет, у меня их нет! Чего ты хочешь? Что еще я могу предложить тебе? Деньги?
Калсидиец подался к нему. Шрам на его лице уже не был таким синюшным, но казалось он осунулся, волосы и борода его были взлохмачены. — Чего я хочу? — он приблизил свое лицо к лицу Геста, его ореховые глаза налились яростью. — Чего я не хочу, так это руку моего сына, доставленную мне в разукрашенной шкатулке. Я хочу привезти моему Герцогу плоть, кровь и органы дракона, чтобы он вернул мне мою плоть и кровь, которую держит в заложниках. Я хочу чтобы он щедро наградил меня и забыл, что когда то видел меня и мою семью. Так чтобы я и моя семья жили в безопасности до конца моих дней. На деньги этого не купишь, житель Удачного. Только за плоть дракона.
— Я не знаю как их достать. Ты не думаешь, что если бы я мог дать тебе это, я бы уже давно отдал? — Голос Геста дрожал. Все его тело дрожало. Не страх, а что-то более глубокое сотрясало его. Он стиснул зубы, чтобы они не стучали.
— Замолчи. Ты бесполезен, но ты единственный инструмент, который у меня есть. Здесь я сделал с этими жалкими дураками все что должно было быть сделано. Синад Арих и Бегасти Коред провалились, я был почти уверен в этом, когда меня отправили сюда проверить, что их задерживает. Так что я убрал их с моего пути. Так же я убрал твоего Реддинга, ты плохо выбрал, когда сделал его своей правой рукой. Его вырвало когда Арих открыл свой подарок. Когда я вошел в комнату, он был почти робким. А потом он закричал как женщина когда я убил Ариха. Такого человека ты выбрал себе в компаньоны?
— Я знал его всю нашу жизнь, — услышал Гест собственный голос. Он говорил монотонно, едва отдавая себе отчет в том, что Реддинга больше нет. Реддинга, взбиравшегося на стол, чтобы предложить тост. Реддинга, примерявшего плащи в лавке их любимого портного. Реддинга, поднимавшего одну бровь, склоняясь ближе, чтобы разделить абсолютно скандальную сплетню. Реддинга стоящего на коленях, дразнящего Геста влажными губами. Реддинга лежащего на животе, с пустыми глазами. Всю их жизнь, а теперь жизнь Реддинга закончилась. Нет больше Реддинга. — Я понятия не имею, как достать тебе части дракона. — Сказал он уныло.
— Меня это не удивляет, — ответил Калсидиец. — Но ты разберешься.
— Как? О чем ты говоришь? Да что я вообще могу сделать?
Калсидиец устало покачал головой. — Ты думаешь я не навел справки о тебе? Ты думаешь я не знаю про твою жену? И о твоих связях здесь в качестве будущего Торговца твоей семьи? Я привез тебя сюда чтобы использовать тебя, чтобы выяснить все что возможно о драконах и твоей драгоценной маленькой женщине. Когда мы будем знать, мы последуем за ними…
— Ни одна лодка не повезет нас вверх по течению! — осмелился прервать его Гест.
Калсидиец рассмеялся лающим смехом. — Вообще-то все это было организовано еще до того как мы вышли из Удачного. Ты что, думал это совпадение, что одна из «непроницаемых» лодок случайно отправляется в такой удобный для тебя момент? И что там осталась одна каюта для пассажира? Дурак.
