свитках есть несколько рисунков, где они так изображены. Высокими и покрытыми чешуей.
— У него жар?
— Похоже он горячее чем человек, но и это может быть нормальным для него.
— Я болен! — снова подало голос существо. — Я похудел, я не могу глубоко вздохнуть и да, у меня жар, я весь горю. Почему ты задаешь все эти вопросы? Позволишь ты или не позволишь мне отправить весточку тем, кто выкупит меня? Что ты хочешь за меня? Я готов спорить, это будет заплачено.
— Я не ем плоть больных животных. — Он перевел взгляд на Эллика. — И мне не нравится когда их приводят ко мне и они отравляют воздух своим заразным дыханием. Может ты и хотел как лучше, канцлер, но этого недостаточно чтобы выполнить твою часть сделки.
— Ваше превосходительство, — согласился Эллик. Ему пришлось согласиться, но в его голосе послышалась едва заметная холодная нота. — Я приношу свои извинения за то что обеспокоил Вас его присутствием. Я тотчас же уберу его с Ваших глаз.
— Нет. — Герцог осторожно собрался с мыслями. Крошечный образец плоти, который Эллик передал ему несколько недель назад придал ему сил. Почти два дня после того как он употребил его, он хорошо усваивал остальную свою пищу и даже был в состоянии встать и пройти несколько шагов без посторонней помощи. Потом его хорошее самочувствие прошло и снова вернулась слабость. Так что плоть человека-дракона не вылечила его, но дала ему силы на несколько дней. Он прищурил глаза, размышляя. Существо было ценным и слишком расстроить Эллика на данном этапе было бы серьезной ошибкой. Ему нужно было принять Элдерлинга в дар, чтобы дать Эллику почувствовать, что его влияние по-прежнему высоко. Он знал, что именно сила Эллика сейчас поддерживала его трон. Но не следует давать канцлеру слишком много власти. Сейчас он не мог отдать ему свою дочь в жены. Если когда-нибудь он получит в свое распоряжение чрево дочери, какая нужда ему будет в отце?
Герцог прикидывал варианты не торопясь и не обращая внимания на то, как нетерпеливо двигались его стражники на жаре, ни на то, как темнело от стыда, или может от злости, лицо Эллика. Он оценивал Элдерлинга. Можно заболеть съев больное животное. Но больное животное может выздороветь и снова стать полезным. Здоровье Элдерлинга казалось крепким, хоть он и был болен. Есть вероятность, что его можно вылечить.
Он решил поручить существо заботам Чассим. Среди его женщин ее целительские способности были хорошо известны и это наверняка выведет Эллика из игры. В настоящий момент его дочь была надежно заперта и изолирована от контактов. Каждый день она присылала ему сообщения, пытаясь выяснить, в чем она провинилась, чтобы с ней так обращались. Чем меньше она знает, тем меньше сможет использовать против него. Элдерлинга надо запереть на таких же условиях, чтобы сохранить его безопасность и приберечь его для собственного использования. И уж конечно же, не стоит доверять заботу о нем своим бестолковым лекарям. Они не смогли помочь ему, зачем давать им возможность еще сильнее навредить его здоровью? Из чистой зависти, что канцлер добыл для него то, что они не смогли, они могут отравить его.
Сложив кусочки мозаики он покивал самому себе. План ему нравился. Элдерлинг будет поручен заботам Чассим. Он даст ей понять, что если она его вылечит, то сможет получить свободу. А если он умрет… пусть сама думает о последствиях подобного провала. Он не станет пить кровь существа, пока не убедится, что оно здорово. А если Элдерлинга не получится как следует вылечить для того чтобы использовать, его все еще можно будет продать, как он сам и мечтает. Человек-дракон заявил, что он ценен для своих. Герцог откинулся на своем троне, обнаружил, что его выпирающим костям не стало удобнее и снова согнулся. Все это время упавшее создание пристально смотрело на него, а Эллик нервничал.
Хватит об этом. Будь решителен. Или сделай вид. — Позовите тюремщика, — сказал он, но как только стражники бросились исполнять его приказ, пальцем указал, что Эллик должен исполнить его пожелание. — Когда он придет, я скажу ему, что этого Элдерлинга следует запереть вместе с другим моим особым пленником и обращаться с ним так же бережно. Я думаю, что со временем он восстановит свое здоровье и мы найдем ему хорошее применение. Тебе, мой добрый канцлер, будет позволено сопроводить его и удостовериться, что там где его разместили ему будет тепло и удобно, а так же что ему будет предоставлена хорошая еда. — Он подождал мгновение, давая Эллику испугаться того, что просто заберет экзотический подарок, не предложив никакой награды. Увидев что начали проявляться первые признаки гнева, он продолжил.
— И я сообщу, моему тюремщику, что тебе позволено навещать обоих моих узников, когда и как ты пожелаешь. Мне кажется справедливым, наградить тебя некоторыми привилегиями. Доступ к тому, что однажды станет твоим, так сказать… По-твоему, это справедливо, канцлер?
Эллик встретил взгляд Герцога и очень медленно в его глазах засветилось понимание. — Это более чем справедливо, ваше превосходительство. Я доставлю его немедленно. — Он потянул свой подарок за цепь, но Герцог покачал головой. — Оставь человека-дракона здесь, пока не приведешь тюремщика. У меня есть мои стражники и я не думаю, что мне следует опасаться этой кучки костей.
Тень беспокойства легла на лицо канцлера, но он низко поклонился и медленно попятился прочь из комнаты. Когда он ушел, герцог внимательно рассмотрел свой подарок. Элдерлинг не выглядел так, словно с ним жестоко обращались. Может плохо кормили, а побледневшие синяки говорили о побоях. Но следов инфицированных ран не было. Возможно его просто надо покормить. — Что ты ешь, создание? — Спросил он.
Элдерлинг встретил его пристальный взгляд. — Я человек, не смотря на то, как выгляжу. Я ем то же что и ты. Хлеб, мясо, фрукты, овощи. Горячий чай. Хорошее вино. Любая чистая еда подойдет мне.
Герцог услышал в голосе существа надежду. Оно поняло, что с ним будут хорошо обращаться и дадут время поправиться. Не было необходимости давать ему повод для других размышлений.
