чего, подумала про себя Элис, она стала похожа на девушку больше, чем когда-либо прежде.
— Все убрано, помощник капитана говорит, что у него больше нет заданий для меня на сегодня. Разрешите отбыть на берег на ночь, сэр?
Лефтрин распрямился: — Скелли, как твой капитан, я даю тебя отгул на ночь. Но ты должна вернуться к рассвету, чтобы помочь отвести Смоляного на другую сторону реки. Опоздаешь — не увидишь город еще месяц. Мы договорились?
— Да, сэр. Я буду на месте, обещаю.
Когда она уже было сорвалась с места, он громко прокашлялся. Скелли замерла и повернулась к нему.
— А как твой дядя, я напоминаю тебе, что у нас не было возможности поговорить с твоими родителями и твоим женихом. Они до сих пор полагают, что ты связана обязательствами. Ты не свободна. Даже если бы я думал, что так будет благоразумнее, я не мог бы тебе это разрешить. Ты знаешь, о чем я говорю. Я в ответе за тебя. Но еще большая ответственность на тебе самой. Не рискуй ни мной, ни собой.
Щеки Скелли залил румянец. Улыбка сошла с ее лица: — Я знаю, — сказала она резко, а потом добавила. — Сэр. — Как будто испугалась, что он отменит ее спуск на берег.
Лефтрин покачал головой, затем пожал плечами: — Иди к друзьям. Погуляй по городу. Са знает, меня так же как и тебя интересует это место. Если бы я был матросом, а не капитаном этого судна, я бы хотел отправиться туда и хорошенько все рассмотреть. Но я не матрос. Так что я останусь на борту, и надеюсь увидеть тебя за столом на камбузе с рассветом, готовую к работе.
— Сэр, — она кивнула и развернулась на пятках. В один миг она оказалась на пристани и торопливо зашагала прочь по улице. Они видели, как Алум помахал на прощание Татсу и Седрику и заспешил за ней.
— Ты уверен, что это разумно? — спросила Элис, а потом подумала о собственном безрассудстве.
— Уверен, что нет, — сказал он. — Пойдем.
Вдвоем они начали медленный обход палубы Смоляного, который всегда предварял для них отдых и постель. Постель. Сегодня отдыха не будет. Внезапное желание охватило ее. В следующий миг Лефтрин улыбнулся: — Странная реакция для леди на несчастного матроса, проверяющего узлы.
— Этот корабль выдает тебе все мои секреты, — рассмеялась она и направилась к следующей планке, чтобы самостоятельно проверить лини. Когда Лефтрин подошел к ней, она добавила уже тише. — Я боюсь за твою племянницу. Пока тебя не было, я наблюдала за тем, как это место изменяет молодых хранителей. И Алум — не исключение. Скелли может обнаружить, что он уже не тот молодой человек, которого она оставила когда-то.
Лефтрин натянуто улыбнулся: — Это судьба матроса! И если ты права, чем скорее она это обнаружит, тем лучше. Может быть, она порадуется, что не расторгла помолвку с ее кавалером в Трехоге. — Он покачал головой и в ответ на ее невысказанный вопрос добавил. — Я не успел сделать множетсво дел. Малта и Рейн рассказали тебе о том приеме, который оказал мне Совет, и о подлом нападении на Малту и ее ребенка?
— Только в общих чертах. Не думаю, что Малта хотела вспоминать об этом, а Рейн произвел на меня впечатление человека, который всегда говорит меньше, чем знает.
Лицо Лефтрина перекосилось. — Они очень закрытые люди. Несмотря на их красоту, я думаю, что жизнь их проходила весьма обособленно. Может быть, именно поэтому. А может быть, из осторожности. Они, наверно, опасаются предательства. Кто бы мог подумать, что в Дождевых Чащобах калсидиец может напасть на Малту, Элдерлинга. Я так понимаю, что герцог настроен получить то, чего хочет, а Торговцы подкуплены, чтобы содействовать ему в этом безумии.
Элис, я знаю, что ты переживаешь за город. Но сокровище, которое все ищут — это не артефакты Элдерлингов, а драконья плоть. Награда за него, видимо, настолько высока, что двое мужчин были готовы убить женщину и новорожденного, чтобы выдать их тела за драконье мясо. Драконы уже доказали, что они могут отпугнуть прибывающие корабли. Но я боюсь того, что может случиться, если они решат, что должны продолжать защищаться. Рано или поздно будут жертвы. Возможно, не малые. А если начнется война между людьми и драконами, на чью сторону встанут Элдерлинги?
Элис молча следовала за ним, пока они проверяли три последних линя. Она услышала тихий шепот и посмотрела наверх. На крыше рубки, широко улыбаясь, стоял Хеннеси и рассказывал какую-то матросскую басню необычной женщине. Ее покрытое чешуей лицо отражало свет развешанных по палубе шаров. Должно быть, это Тилламон, сестра Рейна. Казалось, она полностью захвачена байкой старпома. Женщина из Дождевых Чащоб была хорошо защищена от сырого холода ночи: кто-то позаботился принести ей элдерлингское одеяние. «Вероятно, Сильве», — подумала про себя Элис. В отраженном свете угасающих факелов, одеяние мерцало бронзой и медью. Она улыбалась Хеннеси, пока он рассказывал свою басню, и они оба громко рассмеялись над ее концовкой. Несмотря на то, что Элис хотела познакомиться с сестрой Рейна, она понимала, что сейчас не время для любезностей.
Лефтрин остановился позади нее. Он нахмурился и скривил губы. Она взяла его за руку и, подойдя к двери камбуза, потянула за собой. — Они делают то же, что и мы, милый. Они принимают ту радость, которую подарила им судьба, как могут. Как и Скелии, ты и сам знаешь, отпросилась сегодня за тем же. На нас ложится тень тяжелых времен. Потому что в битве между драконами и людьми, любовь моя, не только Элдерлинги должны решить, чью сторону принять, но и мы с тобой.
Они вошли в тесный камбуз. Комната была пуста. На столе красовалась единственная наполовину пустая чашка с кофе. В помещении пахло кофе и
