– Я слышал, как вы говорили о Тени, Дрот! И об Одиночестве! Я не желаю слышать эти имена!
– Добро пожаловать в клуб единомышленников, – ответил я и зашел за прилавок. Мендросс помедлил и отставил дрын.
– Чтобы духу ее здесь не было! – заявил он. – Немедленно!
– Разве похоже, что я буду спорить? – удивился я.
Мендросс развернулся на каблуках и откинул занавеску.
– Спиро! – заорал он.
Голова мальчишки высунулась из-за распущенного мешка с фигами. Волосы у него свалялись, а глаза были в щелку.
– Иногда мне кажется, что ты проспишь Нисхождение Ангелов, – рявкнул Мендросс. – Вылезай и смотри за прилавком, чтобы не тырили.
Спиро, чуть не падая, поплелся выполнять приказ.
Я прошел вслед за Мендроссом за занавеску, поглядывая на всякий случай через плечо. Деганы снова сошлись и вцепились друг в друга свободными руками, блокируя мечи. Железо теснил Дегана к лотку медянщика, а Деган пытался вывернуться и впечатать туда Железо. Тут занавеска упала и скрыла их, а еще через мгновение я услышал грохот сотни курильниц и ламп. Интересно, кого все-таки уложили на прилавок? Но я не стал выяснять и повернулся к Мендроссу.
Торговец бесцеремонно вытряхнул из корзины фиги. Под ними обнаружился тряпичный сверток.
– Забирай, – сказал Мендросс, развернув дневник и передав его мне. – Я ничего не хочу знать. Понятно?
Я криво улыбнулся:
– Поверь, я не нарочно. Я не хотел, чтобы так вышло.
– Хм, – проворчал он, – два дня назад я бы…
Тут Спиро сунулся к нам и почти крикнул:
– Папка!
Глаза у него полностью распахнулись, и мы оценили этот факт.
– Выйди и посмотри!
Только тогда я отметил наступившую тишину. Бой стих.
Я выскочил наружу, едва не сбив Спиро, и там, пройдя два шага, застыл.
Деган и Железо стояли посреди площади с мечами наголо и тяжело дышали. Вокруг валялись медные изделия всех мыслимых форм и размеров, тускло отражавшие солнце.
Оба смотрели не друг на друга, а на остатки толпы. Точнее, на дюжину или больше мужчин и женщин, которые выступили из толпы с оружием наготове.
Сперва я подумал, что это Крушаки пришли навести порядок. И только потом заметил, что на них нет красных кушаков. Взамен на рукаве у ближайшей ко мне женщины виднелась грязная золотая лента.
Боевые цвета. Боевые цвета Никко. О черт!
Я невольно попятился, и тут над улицей вострубил знакомый бас. Он сохранил надо мной власть, и я оцепенел.
– Вот ты где, вероломный уродец! – загремел Никко.
Толпа расступилась справа, и на площадь вышел Туз собственной персоной.
Поначалу я решил, что на Никко сказалась война: глаза припухшие, волосы растрепаны, одежда мятая, – ни дать ни взять, подняли с постели. Затем я увидел за его спиной Ралл’ада и понял, что так оно, очевидно, и было.
Рыбник заметил, что я смотрю на него, ухмыльнулся и отступил в толпу.
Предатель, гад! Поджарю мордой на собственном гриле, если выпутаюсь!
– Тебе будет больно, Дрот, – изрек Никко, сжимая и разжимая кулаки. – Невыносимо больно.
Он отвернулся, не дав мне ответить, и обратился к Деганам:
– Я ничего не имею против вас! Если хотите драться на моей территории, я не возражаю! Можете вообще разнести этот сраный базар! Мои Руки вас пальцем не тронут. – И он ткнул в меня. – Но если вы сунетесь между мной и вот этим, то у нас возникнут серьезные проблемы.
Я посмотрел на мужчин и женщин, которых привел с собой Никко. Оружие приличное, рожи угрюмые. На некоторых даже было что-то вроде доспехов. Четыре стальных воротника, две кожаные куртки, множество разных шлемов, а один даже нацепил начищенную кирасу. Доспехи просто так не надевают – значит, явились готовые к бою.
Я узнал некоторых: Митиас, Сери Бритва, Йанос Потрошитель, близнецы Ад-и-Ярость, Кретин… Сливки, лучшие головорезы Никко.
Странно, но я был почти польщен таким созвездием талантов, хотя собралось оно, конечно, не только ради меня. Опять же и всполошился, потому что такие Руки вполне могли завалить двоих Деганов.
Железо обвел толпу медленным, расчетливым взглядом. Деган просто смотрел на Никко.
