– Я уж думала, твой человек никогда не закончит с той подделкой, – проговорила она. – Почему ты задержался?
– Дела.
– Отговорка жалкая, но обычная. Но я все равно рада тебя видеть.
Я издал сухой смешок.
Кристиана наградила меня косым взглядом. Она отвернулась, и я увидел ее в профиль.
– Вижу, ты в отличном настроении.
– Всегда такое, когда меня хотят убить.
– Я думала, что для тебя это профессиональная вредность.
Голос у меня сел.
– Иногда. Но в данном случае Круг ни при чем.
Сестра, снимавшая серебряное колье с драгоценными камнями, застыла на месте, уловив перемену. Она обернулась, и на ее лице не осталось ни тени аристократизма. Взгляд стал острым. Вялая грация сменилась напряженной подозрительностью.
– Зачем ты пришел, Дрот? – спросила она низким, горловым голосом.
Я не ответил, потому что сам не знал и лишь понимал, что плавлюсь от ярости, желая мести. Я встал и пошел на нее.
– Сядь, как сидел, и мы поговорим, – сказала она.
Я покачал головой:
– Не в этот раз, Ана. Поговорим, но по-моему.
Она заломила тонкую бровь:
– Понятно.
И больше ничего не сказала. Я обогнул кровать, Кристиана принялась медленно отступать.
Я взялся за рукоять рапиры. До сестры оставалось несколько шагов.
– Пора заканчивать с этим, – проговорил я.
– Все как обычно, дорогой братец. – Уголок тонких накрашенных губ пополз вверх. – Йосеф!
Я бросился на нее прежде, чем она успела произнести второй слог, и схватил левой рукой за горло, когда договорила. Я впечатал ее в стену, перетолкнув через тумбочку. Дверь распахнулась, но я уже приставил к ее щеке запястный кинжал.
– Госпожа! – возопил Йосеф.
Судя по шуму, он прибежал не один.
Мы с Кристианой стояли впритык. Дурманящий запах духов заполнил все пространство между нами, почти затмив терпкий аромат ее тела. Я чувствовал биение жилки под пальцами; видел, как заливается горячей краской ее кожа. Мое собственное сердце гулко бухало в ушах.
– Прикажи им уйти, – прохрипел я.
Кристиана уставилась на меня своими золотисто-голубыми глазами, прижалась плечами к стене и, как могла, выпрямилась. Она не сопротивлялась. Она просто приставила мне что-то острое к животу.
– Нет.
Я посмотрел вниз и увидел в ее левой руке кинжал. Рукоятка подозрительно напоминала резное украшение с изголовья кровати. Я быстро глянул вправо – ну да, там она и прятала клинок.
Я прижал лезвие кинжала к ее щеке – не до крови, но чувствительно.
– Отошли их, Ана.
Она посмотрела на мой кинжал:
– Отравлен?
Я ответил полуулыбкой.
– Мне все же хочется, чтобы они остались, – сказала она.
Я расслышал за спиной приглушенные голоса.
– Шел бы ты отсюда, Йосеф, – проговорил я, не отводя глаз от сестры. – А то придется тебе с утра искать себе новое место.
Кристиана негромко рассмеялась.
– Ты этого не сделаешь, – заявила она. – У тебя ни разу не хватило духу.
Я сжал ее горло сильнее. Она закашлялась, но продолжала смотреть с издевкой.
– А у тебя всегда хватало, – проговорил я. – Без колебаний.
Ее плечи поднялись и опустились.
– Что мне сказать? Да, я плохая девочка. Я никогда не слушалась Себастьяна.
