– Сударыня, вы тоже решили подраться с кем-то?
– Нет! – ответила она с наглецой и с апломбом. – Для увеселения с меня достаточно и баранов, которые будут друг другу рога обламывать.
Неужели они тут все такие наглые?
Мне ничего не оставалось, как пятиться, с досадой взирая на плотный поток женщин и кавалеров, хлынувший в этот скромный зал. Абзац! Они что, всю жизнь ждали этого момента? Или им тоже не нравятся танцы? Вернее, они тоже не умеют танцевать?
Ответить на вопросы помогла логика:
«Тебя ведь пригласили на ужин. Ведь это никакой не праздничный прием, а так, рутина. Значит, этот весь серпентарий давно истосковался, занимаясь одним и тем же, перемежая танцы блудом и обжорством. Вот главным развлечением и становятся потасовки. А так как все свои, то не зацепить новенького или чужака – грех несусветный. Будь ты поумней, явился бы сразу за стол. И то не факт, что избежал бы конфронтации».
Пока я рассуждал, оглядывался и возмущался, офицер здешнего морфлота быстро разоблачился от кителя и прочей парадной мишуры. Остался лишь в лосинах, босиком и в свободной шелковой рубахе на голое тело. Даже свои щегольские сапожки снял. После чего, явно рисуясь перед публикой, сделал несколько разминочных движений. Грациозно у него получалось, как у льва. Неужели серьезно решил со мной бороться? И слава шуйвам, что здесь не было пирамид с разным режуще-колющим оружием.
Я резко сдвинулся к своему предстоящему противнику и принялся перешептываться:
– Дружище, мы в самом деле вынуждены будем бороться в угоду этим стервочкам?
– Обязательно! Но ты не переживай, я тебя несколько раз заломлю с чистой победой и отправимся ужинать. Как раз уложимся. Обычно танцуют вначале всего пять, шесть раз. А потом можно из-за стола не выходить, и вся капуста.
– Так дело в том, что сегодня утром я чуть не убился. До сих пор внутренности на свое место не вернулись и все кости ноют. Ты меня первым же захватом убьешь.
– Не боись, – лыбился Келлинг. – Буду действовать деликатно и аккуратно. Если что, кричи, не стесняйся.
Я сразу же вдохнул и открыл рот для крика. Не хватало мне тут кони двинуть, на потеху публике. Но этот кашалот только добавил строго:
– Иначе княгиня разозлится и такое наказание придумает, не доведи Строитель! Вон она уже прибыла.
И первым сделал поклон головой в сторону группы особенно разряженных дам. Хотя сама местная владычица смотрелась среди всех остальных довольно скромно и утонченно. Ей и тридцати не было на вид, да и на мордашку ничего так, симпатичная по максимуму.
Пока я тоже кланялся, услышал совет:
– Стараемся потянуть время. Для этого ты смело прыгаешь на меня со всех сторон, а я буду шутя отбиваться.
– Можно бить ногами?
– Да чем угодно кроме локтей и в причинное место. Ну и глаза выдавливать нельзя. Хе-хе!
Эпическая гайка! А выбивать глаза, значит, можно?! Что ж мне не везет так? Нет, чтобы в этой комнате соревновались в шашки, домино или шахматы. В крайнем случае, армрестлинг – забава силачей. Или «игра на баяне», развлечение либерастов… Ха-ха!
Пришлось и мне снимать свое подобие не то жилетки, не то курточки. Потом и рубашку снял с многочисленными карманами, оставаясь в привычной мне майке земного типа. Прислушавшись к гудению голосов, снял и ее. Этот витязь шутя порвет на мне все, хорошо хоть брюки прочные, из уникальной ткани царства Измененных, мира Габраччи. Свои берцы тоже снял, вдруг да попаду каблуком по сопернику?
Больше тянуть время не получалось, и мы сошлись в неравной схватке. Причем именно что в неравной, но совсем не в том плане, что я предполагал. Келлинг, как оказалось, и драться-то правильно не умел. Выставив вперед свои длинные руки, он отбивал мои пробные выпады и только посмеивался. Но так выглядело лишь со стороны. На самом деле я почувствовал, что даже в нынешнем моем состоянии могу навалять своему огромному противнику.
Совесть, правда, укорила:
«Тебе бы только валять! Не забывай, что переданные тебе на Дне умения Иггельда обязывают всегда стоять в сторонке, а получив по морде, поблагодарить и уйти! Про остальные твои умения, полученные больше на халяву или случайно, и упоминать не стоит. Стыдно обижать слабых и немощных!»
Не надо меня стыдить! Лучше подскажи, как отсюда удачно сбежать?
Подсказок от совести не было, а поучить и я горазд. Поэтому продолжал кружить вокруг своего соперника, наскакивая на него и атакуя сериями из двух-трех ударов. Вроде у нас красиво получалось, публика хлопала в ладоши и однозначно болела за господина Саградо. А потом вмешалась случайность: сама княгиня что-то нам крикнула. Моряк отвлекся в ту сторону, а я в этот момент уже наносил удар ногой ему в голову. И он мой удар пропустил!
Конечно, удар был чисто показательный, да и не так просто нанести ущерб такому великолепному витязю. Но так уж вышло, что бровь оказалась рассечена и кровь полилась на лицо. После чего толпа взревела, требуя отмщения, а мой великолепный соперник перестал соображать от накрывшей его злобы. И он пошел в атаку, молотя своими кулаками, как мельница.
Только тут я понял, насколько устал. Толком ведь так и не успел восстановиться после падения с высоты два километра. И мои симбионты, переработав давно завтрак, обед и полдник, теперь сидели на голодном пайке, ожидая обещанного ужина. Тогда как мой спарринг-партнер (а скорей взбесившийся
