могла выручить Билльбунда, она бы выучила любой текст, явилась к шефу в моей одежде и сделала всё как надо, но она еще так мала, и вообще, впутывать ее в свои неприятности плохо, я слишком люблю единственную сестру и поэтому должен сам расхлебать эту кашу!
– Лучшее, на что способен хоббит, – сказал я уставшему от раздумий другу, – просто быть честным, я напишу отчет, всё как было от начала и до конца, сам отнесу, лично в руки отдам, и пусть делает со мной, что хочет, – я высморкался в бороду, до того было жалко себя и горестно.
– Круто! Блин, я горжусь тобой! – кореш пустил скупую мужскую слезу, нижняя губа его дрожала, как гриппующая гусеница.
– Ури, а хочешь, мы пойдем к тебе домой, – я с трудом сдерживал рыдания, – и я починю тебе всё-всё-всё, хочешь? – я всхлипнул и посмотрел красными глазами в его красные глаза. – По-братски? Я знаю, где чего надо сделать, теперь знаю, сейчас знаю, хочешь? У тебя всё работать будет, обещаю! Даже тот долбаный патефон на дизельном топливе, об который ты сломал ступню в трех местах и мой нос.
Мы обнялись, скупые слезы Урмана превратились в ручейки, потекли по моим бровям, забираясь в ноздри, и устремились в джунгли бороды.
– Спасибо, дружище! – всхлипывая, прошептал он и отступил на шаг назад. – Спасибо, но я должен сам, сам, ты понимаешь? – твердо кивнул, не дожидаясь ответа. – ТЫ понимаешь.
Я молча пожал плечами, слова кончились; каждый сделал свой выбор.
Меня ждал отчет.
И шеф.
История третья
Апокалипсис по-хоббитски
1. Бай-джанские фрукты
По дороге в приемную я, конечно же, был весь в себе после бессонной ночи, и поэтому не обратил внимания (хотя стоило), что агенты и прочий персонал активно двигались в противоположную сторону, можно сказать, смывались, и ни одно существо не пыталось меня обогнать, как это обычно происходит. Не придал значения черному апельсину, лежащему на полу (в другой раз на любой утерянный фрукт нашлось бы три-четыре голодных хоббита), спокойно дотопал до приемной и проскользнул в первую овальную дверь, за которой начинался «предбанник» секретарши. Обычно очередь выстраивается задолго до «предбанника», но не сегодня – я тихо-спокойно добрался до стола уродины и только там понял, что ее нет, однако стол со всех сторон обступили крупные двуногие ребята в джинсах и с голыми волосатыми спинами, всего их было около десяти – каждый ростом в полтора человека, а то и выше, великаны. Башки лысые, заостренные, как яйца, и маленькие оттопыренные ушки, растущие на разной высоте. Гости заглядывали за стойку и, судя по всему, выманивали оттуда Грызольду Вервольфовну:
– Вах, какой жиенщина сэрдитый!
– Ни абижайса, пажалста, красавица, э!
– Ми тибя ни абидим, йэслы ти нас ни абидишь!
– Пошли вон! Вон! Вооон! – орали из-под стола, и я видел только, как она отбивается толстыми зелеными руками от длинных волосатых рук пришельцев. Теперь понятно, почему все смылись, я тоже отошел в сторонку, стараясь не попадаться великанам на глаза.
Дураков, мечтающих встретиться взглядом с циклопом-тепегёзом из вселенной Бай-джан, не существует, а если такие и появились на свет, то говорить о них надо в прошедшем времени, скорбно снимая шляпу. Если вы встретились с тепегёзом и посмотрели в его единственный глаз, то выбор у вас весьма скудный. Хотите жить? Выполняйте любую просьбу и бегите как можно быстрее. Останетесь живым – радуйтесь и пляшите, а если вдруг обидите великана отказом, грубым словом или отсутствием желания общаться, то, скажу я вам, можно складывать ручки и прощаться с жизнью: смерть приходит мгновенно.
Поэтому здравомыслящие создания предпочли исчезнуть из приемной, оставив гостей Грызольде.
– Зачэм так киричат, жиенщина?!
– Дажэ баран так нэ киричит, кагда я его кушаю, да?!
– Узбагойса!
– Что ти хочишь брат, она же биландинка!
– Нэт, эта парик, брат! На пасматри, она лысый, как ми с табой!
– Отдайте волосы, отдайте! – визжала тетка, размахивая наманикюренными руками; выбираться из-под стола она не собиралась.
Только сейчас я обратил внимание на то, что проход к шефу закрыли шкафом для верхней одежды, затем диваном, а третьим слоем стояли два ведра с меркурианскими фикусами – растения известны тем, что больно кусаются и спокойно перегрызают титановые пластины (эти кусты нам здорово помогли, когда мы с Урманом проделывали секретный лаз в столовку; расплатились мешком стандартного цветочного грунта, фикусы остались довольны). Хорошая замена сторожевому псу, особенно если учесть такие жирные плюсы, как отсутствие какашек, блох, привычки вылизывать себя при посторонних и стопроцентную преданность.
Я тихо, в сторонке, наблюдал за происходящим безобразием.
Опасные гости, завладев париком, переместились к фикусам.
