– Кира, давай ты, – сказала я.
– У меня ничего интересного.
– Кто знает, может, и найдем применение.
– Вряд ли. Я умею вызывать споровый туман.
– Не поняла?
– Ну вы же знаете, что перед перезагрузкой местность закрывает туман?
– Ага, про кисляк все знают, да и видели этой ночью, – сказала Ханна.
– Это как бы особые споры, считается, что они живые, и они каким-то образом ощущают приближение перезагрузки. Эти споры есть везде в атмосфере Улья, а туман – это их защитная форма, позволяющая уцелеть при перезагрузке и на короткое время увеличить активность. Как только кластер обновляется, споры набрасываются на свежую добычу – людей и животных. Те их вдыхают вместе с воздухом и заражаются. Я могу как бы обмануть споры. Они думают, что это место вот-вот перегрузится, и начинают выстраивать защитные структуры из своих тел и молекул водяного пара.
– Какие умные слова, я прям в шоке, – усмехнулась Миа. – Долго учила?
– Да уж побыстрее, чем ты, так что лучше помолчи.
– Обе помолчите, – попросила Дания и тут же себя поправила: – То есть ты, Кира, не молчи, расскажи о втором умении.
– Второе даже не знаю – полезное или нет. Я как бы могу мысленно говорить.
– Даже полные идиотки умеют мысленно говорить, – не удержалась Миа и тут же дернулась, после чего изумленно вытаращилась на Киру.
– А так умеешь? – язвительно спросила та.
– Что ты с ней такое сделала? – спросила Тина.
Кира повернулась к ней, и та, в свою очередь, очень удивилась, после чего воскликнула:
– В моей голове голос! Голос Киры!
– Ты мысли умеешь читать? – настороженно спросила Дания.
– Нет, просто, если захочу, смогу сделать так, что любой меня услышит, а остальные нет.
– А тебе что-нибудь сказать можно? – спросила я.
– Можно, но только если я с вами первой мысленно заговорила. Нужно сосредоточиться и про себя произнести то, что я должна услышать. Только произносить надо очень четко, я невнятно слышу других.
– Не вижу в таком умении ничего полезного, – заявила Миа, придя в себя после потрясения.
– Ханна, а ты? – обернулась я к фиалке.
– Секундочку, надо еще кое о чем Киру спросить.
– О чем? – не поняла та.
– Ты много тумана можешь сделать? На какой площади? Как далеко?
– Весь Цветник могу накрыть, может, даже чуть больше. Метров за сто-двести, точнее не скажу, давно не пробовала. Ну а что с тобой?
– Мое умение вы знаете, оно у меня всего одно. Я еще не принимала жемчуг, фиалок с этим не очень-то торопят.
– Получается, что ни одна из нас не умеет убивать зараженных одним лишь усилием воли, – красноречиво вздохнув, констатировала Дания.
– Это было бы слишком большим везением, а с удачей у нас пока что не очень хорошо, – печально заметила на это Тина.
– Как раз наоборот, – возразила Ханна. – Мы ведь до сих пор живы, значит, нам везет.
Я понятия не имела, как наши браслеты устроены, но корпуса их электронных блоков не выглядели такими уж несокрушимыми. Планировала поступить с ними просто – стучать молотком до тех пор, пока все до единого не расплющатся.
Но Ханна заявила, что есть более верный способ. То, что эта фиалка может страдать причудами, я уже знала, но это не мешало мне ей доверять, и поэтому согласилась не раздумывая.
Вляпавшись в очередную причуду.
Для начала Ханна попросила меня помочь перенести подальше в лес железный ящик на ножках. Затем при помощи топорика мелко расколола несколько деревяшек. Их зачем-то сложили под навесом возле вагончика, где мы в самом начале разделались с парочкой зараженных. Это напомнило мне эпизод с бегством от рейдеров, там нам такие же штуки помогли быстро перебраться через один из заборов.
Ханна скомкала газету, положила посредине железного ящика, вокруг аккуратным конусом разместила деревяшки, а потом подожгла бумагу от спички и, глядя на разгорающееся пламя, заметила:
– Дождь прекратился, но надо быстрее заканчивать, может опять пойти, все небо затянуто.
– А что это ты вообще делаешь? – Я наконец решила узнать, чем именно мы занимались вот уже несколько минут.
– Костер.
– Костер? Вот это и есть костер?
