твою миленькую внешность. Кальдерон очень расстроится. — Самое страшное, что старик говорил ласково и вроде как с сожалением. У меня аж мурашки по позвоночнику побежали от его слов.
Я один лишь раз видела безумца. Это было в Пеньковке. Там у вдовы сапожника родился больной мальчик, и лекари ничего сделать не смогли. Он рос тихий, ласковый, но однажды во время ярмарки вдруг набросился на какого-то малыша и начал душить. Руки сжимал у маленького на горлышке и ласково так улыбался. Взрослые мужики вдвоем разнимали, еле разняли. Хорошо хоть малыша подлечили потом.
Вот ректор сейчас до жути напоминал того вдовьего сына.
Уж не знаю, как так вышло, может, как раз воспоминание о случае на ярмарке помогло, но когда старый маг попытался схватить меня за горло, я умудрилась цапнуть его зубами за руку. Со всех сил. Истинник вскрикнул, я оттолкнула старика и бросилась к двери. Всем телом навалилась на створку, но та даже не дрогнула. Я отчаянно замолотила кулаками по преграде, но лишь пробудила слабое эхо.
— Ты не выйдешь отсюда! — забулькал безумный, приближаясь ко мне. — Не продлевай агонию, дитя, смирись.
Глядя на его печальные козьи глаза и мелко трясущуюся бороденку, я вжалась спиной в дверь и завопила.
Неожиданно вспыхнул свет и почти одновременно раздался звенящий голос магистра Кальдерона:
— Замри!
На миг ослепнув, я непроизвольно зажмурилась, а когда открыла глаза, ректор неподвижно стоял прямо передо мной, тянул ко мне сухенькие ручки, и его шишковатые пальцы меленько подрагивали, словно силясь раздвинуться.
Я судорожно хватала ртом воздух и боялась шевельнуться.
Тут за плечом старика возник верит Дорэ и накинул на запястья ректора толстую цепочку.
— Верита Ролло, вы в порядке? — обеспокоенно спросил декан.
— Д-да… — еле выдавила я, медленно, по стеночке, отползая от застывшего ректора.
Оказывается, мы находились вовсе не в кабинете, а в почти пустой комнате с голыми стенами. Здесь не было ничего, кроме нескольких кресел с высокими спинками, составленных в круг в самом центре. На подлокотнике одного из кресел сидел ссутулившийся магистр. Мне показалось, что он выглядит бледным и осунувшимся. Я уже хотела спросить Филиппа, хорошо ли он себя чувствует, но меня опередил декан:
— Я потрясен, знаешь ли! Вот так, с одного пинка, пробить защиту Дайлера… Если бы мне кто рассказал, не поверил бы!
— Да иди ты знаешь куда? — беззлобно откликнулся магистр.
— Ну, в общих чертах — догадываюсь! Мне вот интересно, что б ты делал, герой, если бы Дайлер ее не в зал Совета затащил, а к себе в кабинет? Туда бы я не вошел!
— Честно? Понятия не имею!
— Кстати, а почему, действительно, не в кабинет? — задумчиво заметил декан, поглядывая на постепенно отмирающего ректора. Старик уже смог сжать руки в кулаки.
— В приемной сидит старая грымза! — подсказал магистр.
— Ты прав! — легко согласился врачеватель. — Вы хоть в себя-то пришли, верита Ролло? — переключился он на меня.
— Да, — уверенно ответила я и отрицательно помотала головой.
— Я вижу! — усмехнулся декан.
И тут раздался надтреснутый голос ректора, все еще стоявшего лицом к двери:
— Глупец! Ты решил, будто ты рыцарь на белом коне? Спас невинную деву, убил огнедышащего дракона? Да ты даже не представляешь, какое зло хочешь впустить в этот мир! Сверни ей шею сам, пока не поздно! Тьма сестер, тьма! Твоя невеста — сестра Тьмы! Сестра Тьмы! Убей ее! Убей сестру Тьмы! — И старик захлебнулся лающим смехом.
— Какой занимательный бред, однако, — заметил глава врачевателей, покосившись на меня. — Верита Ролло, вам лучше вернуться в общежитие! Пойдемте со мной!
Я еще и шагу сделать не успела, как магистр выпрямился и предостерегающе произнес:
— Анс!
— Что ты дергаешься? — развел руками декан. — Я ей просто портал поставлю, только и всего! Или предпочитаешь, чтобы она по улице добиралась?
Филипп промолчал.
— Идемте, верита Ролло, идемте! — потянул меня за руку декан.
Мужчина легко обошел загородившего одну из створок ректора, толкнул вторую половинку двери, и она легко распахнулась. Я покорно плелась следом, хотя и обвела настороженным взглядом старого мага.
В коридоре декан вдруг быстро схватил меня за запястье и поднес мою ладошку к своим глазам.
— Вот дурак! — простонал он, злобно зыркнув на меня. Впрочем, в следующий миг передо мной уже возник высокий овал, переливающийся всеми
