но подальше от Академии. Выходило, что проще всего устроиться кружевницей в модную лавку. Жаль, конечно, что место в рядах обслуживающего персонала Академии для меня закрыто до той поры, пока не найдут моего недоброжелателя, но тут уж я ничего поделать не могла.
Эту сессию я запомнила еще хуже зимней. Точно помню лишь то, что на экзамене по танцу нам с Питером выпала гальярда. Худшего варианта, наверное, и быть не могло. Это очень веселый и кокетливый танец, будто специально придуманный для влюбленной пары. Мы, конечно, честно изобразили все движения, но, боюсь, даже траурный марш вызвал бы во мне большее оживление. Как я ни старалась забыть нанесенную обиду, все равно рана в душе до сих пор кровоточила. Да, я понимала причины поступка Питера, даже в какой-то степени примирилась с мыслью о необходимости такого шага, но вот боль давала о себе знать почти на каждом занятии. Надеюсь, что когда-нибудь я все же смогу излечиться и простить.
Чеккина периодически намекала мне, что вокруг красавца блондина увиваются другие девушки, но меня это совсем не трогало. Он, конечно, неплохой человек и думал не о своей выгоде, а о чужом благе, но доверять ему, как раньше, я все равно не могла.
Вечером в здании администрации должны были вывесить списки счастливчиков, успешно поднявшихся на первую ступень обучения. Во время ужина столовая гудела и едва не ходуном ходила, так все волновались. Наверное, одна я сидела будто пришибленная и ковыряла вилкой в тарелке. Кусок в горло не лез. Когда трапеза закончилась, Чеккина тянула меня скорее бежать смотреть списки, а у меня ноги заплетались и никак не хотели слушаться. Я была абсолютно уверена, что сегодня мне предстоит собирать саквояж.
В итоге подружка унеслась вперед, а я плелась позади всех. В холле административного корпуса было не протолкнуться. Многие плакали. По их словам я поняла, что количество отчисленных в этот раз существенно больше, нежели перешедших на вторую ступень счастливчиков.
Тяжко вздохнув, я решила переждать в сторонке, пока народ немного рассосется, но тут из толпы вырвалась визжащая Франческа и набросилась на меня.
— Мы! Мы! Мы! Мы прошли! Мы сдали! Фе-е-е-ейка! — подпрыгивала Чеккина, умудряясь одновременно трясти меня за плечи.
— Очень рада за тебя! — искренне улыбнулась я подруге. Вот уж кто прирожденный искусник, так это она!
— А за себя почему не радуешься?
— А я что, тоже сдала?
— Конечно! Я же говорю: мы! Мы с тобой умницы и красавицы, каких поискать!
— А вы от скромности не умрете, деточка! — захихикал кто-то сзади.
Обернувшись, я увидела высокого худого старика в мантии с золотой отделкой.
— Верит ректор! — Мы с Франческой одновременно присели в реверансе.
— Полно, милые, полно! Надо прыгать и радоваться, пока молодые! — Старик слегка потрепал Чеккину по щеке, но обратился почему-то ко мне: — Дитя, это ведь твоя семья заготавливает травы для лечебницы?
— Да, верит ректор.
— Как хорошо, что я тебя встретил! У меня есть одна просьба личного характера. Можем мы пройти в мой кабинет, чтобы обсудить ее?
— Конечно, верит ректор!
— Я тебя в общежитии подожду, — одними губами шепнула Франческа.
Я лишь кивнула и засеменила вслед за ректором. Мы довольно долго шли по коридорам, пока не уперлись в высоченную двустворчатую дверь из мореного дуба. Маг на удивление легко распахнул створку и пропустил меня вперед. В помещении было темно, я сделала лишь пару шагов, когда дверь с глухим стуком закрылась за спиной. Думала, что ректор сейчас хлопнет в ладоши, зажигая магический свет, но он этого не сделал.
Зато я почувствовала прикосновение сухих пальцев к шее, но даже вскрикнуть не успела, как под косой меня словно пчела ужалила. Немножко больно, конечно, но вполне терпимо. Я испуганно хлопнула в ладоши сама, но ничего не произошло.
— Детка, ты здесь свет не включишь! — совершенно спокойно произнес у меня над ухом старческий голос.
Я отпрыгнула в сторону, не зная, чего ждать.
Раздался щелчок, и надо мной завис небольшой зеленоватый шарик, лишь слегка рассеивающий мрак.
Ректор стоял, склонив голову набок, и внимательно осматривал меня.
— Странно, на тебе есть еще один артефакт, — задумчиво произнес он.
Я непроизвольно схватилась рукой за горловину платья, ожидая нащупать защитный амулет, но его там не было. Зато старик с удивительной для его возраста скоростью метнулся ко мне и вцепился крючковатыми пальцами в мою ладонь.
— Поздравляю, деточка, поздравляю, — захихикал он, больно сжав мой безымянный палец, — только вот наш непревзойденный магистр истинного Слова сюда войти не сможет. Но плохо, что он узнает о нашей беседе. Придется обойтись без магии. Жаль.
— Так это вы пытались меня сжечь?.. — сама себе не веря, изумилась я. Что я ректору Академии-то умудрилась плохого сделать? Я и видела-то его только один раз.
— Прости, деточка, это было ужасно, но ты сама виновата: надо было кушать вкусные конфетки и мирно засыпать. А теперь придется подпортить
