Деформированная лапа схватила воздух; часть шипов обломалась о декоративную арку, куда я успела вскочить, и неожиданная боль заставила Равника взреветь. Он был слишком тяжелым для самого себя, что сказывалось на его стойке, на его скорости, на его способности контролировать свое уродливое тело. Я видела, как это можно использовать.
Новые шипы с хрустом прорывались сквозь его плоть, белые глаза яростно сверкали, рот раскрылся, и между обломанных зубов нижней челюсти стекали ниточки мутной слюны. Слюна источала сильный запах антисептика, и впервые запах, так ассоциирующийся с чистотой, казался мне невероятно грязным и мерзким.
Разъяренный промахом, мутант продолжал идти на меня, оттесняя к краю площадки. Я напряженно следила за его действиями, просчитывая, куда мне придется ускользать с линии атаки дальше. Он занес руку, чтобы ударить сверху, прихлопнуть меня – площадь, которую занимала конечность вместе с наростами, теоретически это позволяла.
Я бросилась ему под ноги, переходя в кувырок, прокатилась совсем рядом с чешуйчатой лапой и вскочила уже у Равника за спиной. Лапа с силой опустилась на пол – там, где я стояла какую-то секунду назад: покореженная обшивка, обломки наростов, хлынувшие во все стороны, и еще один вопль Равника немного приободрили меня.
Мутант принялся разворачиваться, но отросшие костяные шипы помешали ему провернуться в проходе, чтобы оказаться ко мне лицом. И это был мой шанс.
Не сводя взгляда с пытающегося побороть пространство Равника, я подобрала с пола один из обломанных шипов – показавшийся мне самым острым. Отступив на два шага назад для разгона, я бросилась вперед.
Прыжок – нога коснулась стены слева, спружинила, подталкивая меня еще выше, на один уровень с головой Равника. В ушах шумел адреналин, зрение резко сфокусировалось на мягком пятачке перехода мощной шеи мутанта в покрытый крупными чешуйками затылок.
Моя цель.
Время замедлилось, позволяя мне полностью прочувствовать, как напрягаются мышцы, как в прыжке разворачивается мой корпус, как тело заученно пытается вложить в грядущий удар всю силу… и за мгновение до того, как мне удалось бы перебить Равнику шейный позвонок, время вдруг ускорилось.
Я оказалась к этому не готова. Пол вздыбился и врезался мне в затылок с такой силой, что из глаз посыпались искры. Спасаясь от мутировавшей руки, я совсем забыла об обычной, перехватившей в полете мою ногу, когда я уже была так близко.
Я застонала от разочарования. Несмотря на звон в голове, попыталась сбросить с захваченной лодыжки пальцы Равника, молотя по ним свободной ногой, но эти усилия были бесплодными – чертовы тонкие подошвы…
Он легко подбросил меня вверх, перехватывая поперек корпуса своей мутировавшей оглоблей: при этом один из шипов чиркнул меня по лицу, оставляя тонкий порез.
– Отцепись от меня! – в отчаянии заорала я, наконец понимая, что происходит.
– Нет, – прорычал Равник с подобием улыбки, и его рука немного сжалась.
Слезы брызнули из глаз, а ребра отчетливо затрещали, приводя меня в ужас. Боли практически не было из-за обезболивающих, и это оказалось страшнее всего, потому что я просто не чувствовала, как он меня убивает. Я собрала все силы благодаря нахлынувшему отчаянию и ткнула ему в белесый глаз вытянутой ладонью. Массивная голова рефлекторно откинулась назад.
Лиам прыгнул сзади с низким нечеловеческим рыком, и нож, который не так давно торчал у меня из раны, чиркнул тварь по открывшемуся горлу. Кровь веером хлынула во все стороны, окропив мне лицо.
– Прости, что так долго! – крикнул парень.
Я раскрыла рот, чтобы ответить что-то язвительное, но не проронила и звука, осознав вдруг, что рука Равника, сжимающая мои ребра, не ослабевает. Я должна была понимать, что нельзя недооценивать мутанта, даже с перерезанным горлом, а между тем его мышцы судорожно дернулись, и…
Равника хватило на то, чтобы вышвырнуть меня в открытое окно.
Я словно прекратила свое существование. Почти исчезла. Превратилась в крошечную, бесчувственную, неделимую точку, потеряв тело и разум. Падение мгновенно смело с меня все лишнее, оставив беззащитной, какое-то время весь мой мир составляла лишь скорость. И всепоглощающий, парализующий ужас от того, что она постоянно росла.
Земля стремительно приближалась, готовясь впиться в меня зернистостью асфальта, перемолоть мои кости, превратить мою плоть в мерзкое однородное месиво. Вначале совсем крошечная разметка города превратилась в настоящие тротуары, завитушки трасс, сады и надземные переходы. Столкновение перестало казаться невероятным. Оно было неизбежным.
Я бы кричала, если бы могла. Но оцепенение и порции встречного воздуха, бьющие в лицо, делали крик несбывшейся мечтой. Ворот разорванной куртки отчаянно хлопал меня по плечу, глаза непроизвольно закрылись – зачем мне видеть то, что будет дальше?
Единственная мысль, занимавшая меня в те секунды, была о том, что на нижних уровнях скорость моего падения станет совсем головоломной, и, скорее всего, самые страшные мгновения на пути к чуть поблескивающему в закатных лучах асфальту проскользнут мимо меня слишком быстро. Я и не замечу.
