– Можем поесть уже после того, как тебя зарегистрируют, – сказала Тамина. – У меня сегодня выходной, я покажу тебе окрестности. Можем поехать в парк, покататься на аттракционах.
Я коротко рассмеялась. Не знаю, как можно было принять этот пропитанный горечью смех за радость, но Тамина, похоже, именно так и подумала и улыбнулась мне – как своей лучшей подруге. Впрочем, вероятно, в скором времени мы действительно станем лучшими подругами. Меня поселят с ней по соседству, мы будем протирать листочки на соседних деревьях, делиться впечатлениями от просмотренных пропагандистских фильмов и наслаждаться прочими мелочами жизни ходячих мешков с запасными органами, обитающих на нижних уровнях терраполиса.
– Замечательно, – выдохнула я, опять запрокидывая голову, чтобы рассмотреть летающие машины, стеклянные мосты, соединяющие уровни зданий ближе к пикам высоток, и крошечные точки перемещающихся по ним ирриданцев-пешеходов.
Они просто отгородились от людей. Изобрели удобную систему, позволяющую не особо заниматься тем, что у нас здесь происходит. Позволяющую экономить на нас время. Словно все мы – безобидные животные, мирно пасущиеся там, где им положено, делающие, что им положено, и столь же безропотно идущие на убой.
На улицах, тех, что проходили на уровне земли, было пустынно – в противоположность тому дню, когда я вышла из башни и сразу же попала в движущуюся к кинотеатру толпу. Мне начало казаться, что землян в терраполисе на самом деле не так много, и такие толпы – разовые явления для случаев, когда ирриданской системой запланирован массовый поход в кино.
А еще я не помнила, были ли в той толпе старики и дети. Интересно, как вообще здесь обстоят дела с деторождением? Ирриданцы сами скрещивают самых подходящих по генетическим характеристикам представителей человечества, чтобы получить в итоге идеального донора?
Как же все это… Мысли невольно вернулись к произошедшему минувшей ночью.
Интересно, можно ли уничтожить купол изнутри? Есть ли в куполе слепые зоны, через которые можно выскользнуть из терраполиса наружу? И стоит ли жизнь среди маргиналов того, чтобы ради нее жертвовать относительным комфортом терраполиса?
Не поздно ли мне вообще думать об этом?
У меня все еще был маленький странный пистолет: наросты металла с вкраплениями кристаллов над рукоятью, неправильной формы короткое дуло и острый шип там, где у огнестрелов находится курок. Стоит ли говорить, что я так и не разобралась, как эта штука работает? Но даже если вдруг разберусь и заставлю эту штуку стрелять и убивать ящериц… что мне это в конечном счете даст? В лучшем случае – несколько убитых ящериц, перед тем как кто-то из них наконец застрелит меня.
О чем бы я ни пыталась думать, какой сценарий развития событий ни пыталась представлять, – все казалось тщетным, жалким, продиктованным отчаянием, а никак не здравым смыслом. Мне следовало выбрать между людской гордостью, ведущей к бесславной гибели, и, вероятно, очень недолгой жизнью безвольного раба ящериц-захватчиков в Хенкане.
– Нервничаешь? – спросила Тамина.
– Напоминаю, я вырубила врача, – глухо отозвалась я, продолжая глазеть вверх. – Конечно, нервничаю.
– Все будет хорошо, – улыбнулась Тамина, беря меня за руку. Это прозвучало примерно как «твоя жизнь закончена, но это нормально». Бессмысленные, пустые, жестокие слова.
Мы зашли в центр прибытия через главный вход – гладкие зеркальные двери приветливо разъехались, впуская нас в прохладный воздух закованного в мрамор помещения. Внутри было предсказуемо пусто. Только молодой парень сидел на лавке рядом с лифтами, стеклянным взглядом глядя перед собой и что-то непрерывно бормоча. В углах его губ застыла пена. Я заподозрила передозировку, но раз Тамина никак на него не отреагировала, то почему бы и мне не последовать ее примеру.
Своих проблем хватало.
Интерактивные плакаты, развешенные по стенам, бодро и неуместно взывали к чему-то, лупоглазые морды ящериц сменяли друг друга, как и строчки призывных текстов над ними. Я старалась не смотреть туда.
Желудок превратился в пульсирующий от страха комок еще до того, как Тамина зажала кнопку вызова. Пока мы ждали лифт, мне все еще остро хотелось убежать.
Я не была готова ко встрече с ирриданцами.
Все снова начало терять свою реальность – даже те крохи ее, что я еще воспринимала как что-то действительно со мной происходящее. Дышать становилось все труднее, и я оперлась свободной рукой о холодную мраморную стену. Другая ладонь была надежно зажата в руке Тамины, поглядывающей на меня с нарастающим беспокойством. От напряжения закружилась голова; я бы просто опустилась на пол, если бы в эту же секунду не приехал лифт.
– Ты в порядке? – спросила Тамина, заботливо подталкивая меня к раскрывшимся дверцам.
– У меня панические атаки, – сообщила я. Язык ворочался с трудом, дыхание было прерывистым. Когда-то я не представляла, что могу произнести это вслух.
