– Проснулся, алкоголик? – Добрячков вместе с Аей и Троддом стояли у брошенного в угол матраса, на котором лежал укутанный в одеяло, только что открывший глаза Илья. Вокруг голые бетонные стены, какие-то железяки, серая цементная пыль. В маленькое окошко под потолком светит солнце – значит, уже утро.
– Где я? В башне элеватора? – Зашевелился парень, пытаясь присесть.
– Сказал бы я, где ты, да при дамах неудобно… В ней, в башне. Расстроил ты меня, Илюха. Очень сильно расстроил, – коротко мотнул головой подполковник. – Нажрался и спать? Плевать на хирд и товарищей, гори оно все огнем?
– Виноват, – простонал парень. – Вчера… – Студента передернуло от воспоминаний. Пальба, крики умирающих неодов, кровь под ногами.
– Не знаю, что на меня нашло, товарищ подполковник, – покаянно признался он. – Вроде давно воюем, а вчера как будто крышу сорвало. Как в первый раз.
– Думаешь, тебе одному плохо? – чуть смягчился Добрячков. – Я понимаю, откат от магии ударил. Да и бойню мы вчера устроили изрядную. Но поступить вот так – нажраться, пользуясь передышкой в бою, и самоустраниться!? Отдать бы тебя под трибунал. Или хотя бы на «губу» посадить. Но ты же у нас незаменимый, тебе все можно!
– Виноват, – еще раз сказал Илья и сел на матрасе. И откуда только его добыли? Руки дрожали, голова раскалывалась. – Из-за меня кто-то погиб?
– По твоей вине нет. Но неприятностей хватает. В том числе крупных.
– Господин кронярл, разрешите, я его сначала подлечу немножко? А потом вы продолжите с моим… парнем воспитательную беседу, – вмешалась в разговор добрая Ая. – Сил нет на эту мятую страдающую рожу смотреть.
– А вот и не разрешу! – Подполковник все еще злился. – Пусть страдает! Может, хоть так до него дойдет!
– Прошу прощения, но наказывать защитника подобным образом глупо, господин кронярл. Ему и так по жизни нелегко приходится…
– Знаю, – досадливо поморщившись, согласился с ней подполковник. – Ума нет, считай калека. Лечи, конечно. Не, ну должен же быть способ на него повлиять? Ты его хотя бы за обедом без сладкого и компота оставь, что ли.
– Возражаю, как врач. Нельзя Илюше без сладкого, господин кронярл. Глюкоза необходима организму защитника для хорошего самочувствия. Вдруг бой, а он не в форме?
– Тьфу на вас. Детский сад! Ладно, будем считать, что это была Илюшина последняя выходка. Лечитесь, приводите парня в форму и перебирайтесь со всем хирдом к штабу армии в Нельск. Слышал, Тродд? Я пришлю посыльного после обеда, он покажет, куда ехать. Потом поговорим, сейчас у меня дела.
– А что случилось, тан? – спросил Илья Тродда, пока Ая обрабатывала его своим лечебным сиянием. Тошнота и боль постепенно уходили, и парень вновь почувствовал живой интерес к окружающему миру. – Командир говорил о каких-то крупных неприятностях… Что вообще происходит, мы уже Нельск взяли?
– Нельск взяли. А еще ночью неоды взяли в плен «языка» из нашего хирда. Назара, он был среди тех, кто попал к нам вместе с тобой в сгоревшем автобусе.
– Как?! – Ошеломила Илью эта новость. С Назаром он не особо дружил, но, конечно, помнил однокурсника.
– А вот так. Молча. Хватились парня, а его нет. Исчез с поста, как корова языком слизнула, только какие-то полузаметенные снегом следы остались. Так что поздравляю – неодам теперь известно про нас абсолютно всё.
– Может, все-таки сам куда-то ушел? А неоды ни при чем?
– Не может, – вздохнула ведьма. – Я была на том месте, где он исчез, и почувствовала следы парализующего плетения. Подобное заклятье охотники мобильных егерей применяют как раз в таких случаях, для снятия часовых. Я его хорошо знаю. Это плетение с будущими охотниками и приммагами еще в военно-магическом училище отрабатывают. Взяли его живым, сомнений нет, осколков ауры я не видела. Теперь командование Крейса знает про вас с Ильей. И про меня, – голос Аи дрогнул, и она опустила глаза вниз, словно пытаясь удержать слезы. – Семья Тентами мне этого не простит – их дочь предала расу и Крейс, став людовкой. Позор и проклятье на весь род. – Сияние от рук Аи немного угасло, а девушка устало присела прямо на бетонный пол рядом с матрасом. Но лечение парня не прекратила.
– Не переживай так, Ая. – Илья осторожно вытянул руку и успокаивающе погладил ведьму по голове. Бирюзовые волосы на теплой девичьей макушке были мягкие, как пух, и почему-то даже зимой пахли медом и весенним разнотравьем. – Рано или поздно про тебя бы неоды узнали. Может быть, оно и к лучшему. Скажи мне, ты думала о том, что сделают твои родные, когда всем станет известно о твоем «предательстве»? Не могла не думать…
– Они откажутся от меня, – слабым голосом сказала Ая. – Официально извергнут из рода решением семейного совета, как опозорившую семью. А затем вычеркнут из генеалогических таблиц и зеленой книги рода Тентами, наверное. Разве что мать и дед могут быть против, попросят вначале полного расследования и суда… Хотя нет, их тоже заставят отказаться от такой дочери. Я сама виновата в своем поступке, а репутацию семьи из первой тысячи надо будет спасать. У меня есть двоюродные братья и сестры, у них будут дети, им всем надо как-то жить дальше.
– Вот именно, Аюшка, – тихо сказал Илья, приобняв девушку. – В самую точку. Всем нам надо будет жить дальше… Хорошо, сейчас родные тебя
