проклянут, чтобы не навлечь на себя гнев Айлтада и других семей. А что потом, когда Крейс проиграет и будет оккупирован империей? Что скажут твои родные, когда ты придешь обратно домой вместе с победившей человеческой армией? Имей в виду, может так случиться, что твой голос будет значить в послевоенном Крейсе очень и очень много, много больше, чем у любой из первой тысячи проигравших войну семей. Когда ты сможешь распоряжаться их судьбами, они тоже будут проклинать тебя? Или все же постараются помириться с тобой, если не ради себя, то ради своих детей? Ты же мне не врала про возвышение Добрячкова. Когда-то ты говорила, что он будет сиять не меньше, чем Айлтад, не так ли?
– Ты так думаешь?.. – В голосе ведьмы проскользнула робкая надежда. Ая подняла лицо вверх и посмотрела Илье прямо в глаза.
– Конечно. Мы свой выбор сделали, а победитель получит всё. Осталось только победить. Значит, мы победим.
За завтраком, состоявшим из разогретых консервированных сосисок с размоченными в кипятке морожеными сухарями и котелка со сладким кофе, Тродд рассказал Илье о событиях вчерашнего вечера и сегодняшнего утра. План подполковника и Тольма сработал. Молниеносный прорыв фронта и захват элеватора повергли неодов в ступор. Они не сумели сразу же организовать контратаку, чтобы отбить здание, удерживаемое в тот момент одним- единственным хирдом Добрячкова. Хотя шансы на успех в первые часы у них были – Илья уже находился в ауте. Магов можно понять – наступление второй ударной по всему фронту никто не отменял, неодские части были связаны боем, резервы из-за Альги подойти не успевали. А тут имперские войска оказались неожиданно позади их позиций. Но не для того, чтобы ударить по обороняющимся магам с тыла. Пробитый через позиции неодов коридор от Зеленого Бора через элеватор до пригородов Нельска командование армии использовало для скорейшей переброски самых боеспособных войск в сам город, охраняемый на тот момент лишь легковооруженными патрулями «содействующих Крейсу» людей и разрозненными тыловыми частями.
Продолжавшиеся весь день до вечера лобовые атаки второй ударной армии маги отбили. К вечеру их местами потеснили, но прорвать позиции и выйти к городу людям не удалось нигде, кроме элеваторного комплекса. Только весь героизм оборонявшихся перед Нельском неодов оказался уже ни к чему. Большая часть городских кварталов позади них была к наступлению темноты в руках ворвавшихся в город имперцев. Элеватор к тому моменту кроме третьего хирда охраняли танки, гвардейские дружины и две артиллерийские батареи, не позволяя быстро отрезать вошедшие в город части от остальной армии. Позиции магов перед городом сами оказались в полуокружении, и, если промедлить, оно грозило превратиться в полное. В этой ситуации неодское командование дало приказ на ночной отход от восточных окраин Нельска. Быстро ситуацию уже было не исправить, учитывая, что к людям продолжали поступать подкрепления и боеприпасы по реке.
Нельск оказался большим городом. На взгляд Ильи, сидевшего на броне грохотавшего траками по городским улицам танка, на современный ему мегаполис город не тянул. Но и с маленьким уютным Альровым никакого сравнения. По сторонам широкого центрального проспекта стояли монументальные дома высотой до семи этажей, в стороны от него отходили улицы с разнообразной застройкой, вдалеке на окраине виднелись высокие заводские трубы. Видно, что это не маленький «райцентр», а один из важнейших имперских городов. По словам Тродда, в Нельске имелся речной порт на берегу замерзшего сейчас искусственного канала, связывающего его с рекой, аэропорт, железнодорожный вокзал, в городе располагалась крупнейшая в империи хлебная биржа. Летом, в мирное время, рядом с городом на берегу Альги проходили знаменитые Нельские сельскохозяйственные ярмарки, на которые съезжались купцы со всей империи и даже торговцы с Крейса. Неудивительно, что взятие города было для империи столь важным делом.
Когда бойцы прибыли к месту назначения, штаб второй ударной армии продолжал переезд в город у них на глазах. Грузовики с хирдманами и танки остановил армейский патруль на краю улицы, заканчивающейся небольшой площадью. Посередине нее располагалось квадратное четырехэтажное здание с узкими длинными окнами и массивными колоннами у главного входа, занятое сейчас под штаб. Было видно, как в него из стоящих рядом со входом машин вносят какие-то ящики и бумажные папки. Дальше можно было пройти только по особым пропускам, которые им пока не озаботились выдать. Пришлось ждать, пока посыльный сбегает и оформит разрешение на вход. Ожидание затянулось надолго – Илья успел вдоволь налюбоваться окружающим городским пейзажем: снующими туда-сюда военными, скучающими воронами на крышах домов, коваными решетками оград и зачем-то выкрашенными в разные цвета уличными фонарями. Неяркое зимнее солнце уже начало садиться за крыши, и на улицу легли вечерние тени, когда вместо посыльного к ним подбежал с именными пропусками молодой тан, представившийся Велттом, ординарцем самого Тольма. Пропусков было всего три – на Илью, Тродда и Аю. Илье даже показалось, что он ослышался – но нет. Инструкции у ординарца были самые недвусмысленные – неодшу Аяну пропустить в штаб армии с сопровождающими. Волосы и глаза не прятать. Пришлось ведьме вылезать из танка и идти с ними.
Так они и вошли внутрь здания вчетвером вместе с личным ординарцем Тольма. Если бы не шедший впереди всей троицы Велтт, то, наверное, до кабинета конунга бойцы бы не добрались – пали по дороге смертью храбрых. Аяна производила на штабных офицеров сногсшибающее впечатление – зеленоглазая, с подросшими бирюзовыми волосами, в имперской форме с медалью на груди и кобурой на бедре. Илья видел, как люди в коридорах сначала начинали приглядываться, заподозрив краем глаза что-то неправильное, затем у них округлялись глаза, а потом отпадали челюсти. В таком виде и в таком месте они еще неодов не видели. Некоторые принимались судорожно хвататься за оружие, другие бледнели и отступали к стеночке. И лишь Велтт своим «Все в порядке, личный приказ конунга» каждый раз разруливал ситуацию. Конунг явно выставлял ведьму напоказ. Но вот зачем?
– Явились! – Конунг сам встал навстречу вошедшим бойцам. Кроме него, в обширном кабинете в кресле за длинным столом для совещаний сидел лишь
