Полина подошла к окну, рассеянно глядя вниз, на кипящий жизнью заснеженный Ренсинфорс. С площади в открытые, оцепленные солдатами ворота заезжали военные машины, рядами заходили вооруженные люди.
– Кто это? – спросила она с тревогой. Свенсен подошел, тоже посмотрел вниз.
– Начали прибывать подразделения линдморов из тех, что остались верны нам.
– Вы не боитесь, что среди них может оказаться предатель, который откроет ворота? – напряженно поинтересовалась королева.
– Приказ могу отдать только я как комендант замка или Ирьян как мой заместитель, – пояснил берман, – в управлении сидят проверенные люди, оно охраняется. К диверсии мы готовы. Но, если позволите, я чуть позже проведу вам инструктаж, как вести себя при возможном штурме.
Полина оглядела присутствующих – все смотрели с разной степенью напряженности, но сомнений во взгляде не было. Да, здесь действительно остались те, кто будет служить Демьяну, пока он жив.
– Я не доставлю вам проблем, подполковник, – проговорила Пол кротко. – Об одном прошу: мне нужно больше оружия. На всякий случай. Я обязана иметь возможность отбиваться, если ко мне прорвутся.
– Мы несем охрану круглосуточно. Если же и этого не хватит, то эвакуируем вас в Рудлог, – вмешался в разговор Стрелковский.
– Захват замка маловероятен, – подтвердил Свенсен. – Ворота в основании скалы зачарованы, все позиции укреплены. В любом случае вы можете уйти в Рудлог сейчас, чтобы не подвергать свою жизнь опасности. Вернетесь, когда все разрешится.
Полина покачала головой.
– Демьяна можно будет перенести через портал?
Хиль скрипнул зубами, и Стрелковский сочувственно глянул на него.
– Нет, – ответил берман. – Я консультировался у придворного мага. Любой стазис слетает в телепортах.
– Значит, и я останусь здесь, подполковник, до конца, каким бы он ни был, – стойко и немного раздраженно высказалась королева. – На крайний случай мы всегда можем укрыться в тайных ходах. Но я очень рассчитываю, что уже сегодня Демьян сам сможет оценить ситуацию и принимать решения. – Взгляд ее, как всегда в такие моменты, наполнился отчаянным упрямством.
– А если нет? – безжалостно спросил Свенсен. – Если не получится?
– Останусь рядом с ним, – отчеканила она, – и буду пробовать дальше. Но не переживайте, подполковник, – добавила она, – мне обещали, что ситуация разрешится в ближайшие дни. Вы ведь верите шаману? И я верю. Я не могу не верить! Продержитесь эти три дня, прошу!
Берман хмуро смотрел на нее и видел измученную, уставшую девочку, которая отчаянно старалась быть храброй и уверенной. И вдруг такая его злость взяла – и на себя, и на нее, и на Демьяна: что же ты, друг мой, не предусмотрел, не уберег ее?
– Я буду удерживать замок столько, сколько вам нужно, моя госпожа, – сказал Свенсен. – И молить Хозяина лесов, чтобы он дал вам сил. Продержимся, ваше величество. Вас мы не сдадим, поверьте.
– Спасибо, подполковник, – тепло поблагодарила Полина. Повернулась к собравшимся и добавила: – И вам спасибо, господа, что остались верны моему мужу.
Хиль Свенсен подождал, пока за королевой и сопровождающим ее Стрелковским закроется дверь, сел обратно за стол. Предстояло длительное обсуждение дальнейших действий. Сказать, что они удержат замок, было легче, чем сделать это. Королева не могла не верить в то, что Бермонта можно вернуть к жизни, но Свенсен прекрасно понимал, что и говорящие с духами могут ошибаться.
После совещания он едва ли не бегом отправился на первый этаж. В их комнатах его должна была уже ждать Тарья, и он хотел поскорее увидеть ее, успокоить. Но жены в покоях не было, и он раздраженно набрал номер старшего охраны.
Телефон офицера не отвечал. И – в груди кольнула тревога – Тарья тоже не брала трубку. Хиль, продолжая звонить, направился к придворному магу, чтобы тот открыл Зеркало к супруге. По пути Свенсену встретился Стрелковский, хотел что-то сказать – но комендант замка остановил его жестом. Трубка вдруг завибрировала от входящего вызова, и берман нажал на «ответить».
– Да.
– Свенсен, – раздался низкий голос Ольрена Ровента, и Хиль зарычал, уже понимая, что? тот сейчас скажет. – Открой ворота, Свенсен. И жену получишь обратно.
– Ровент, – глухо сказал комендант замка Бермонт, – женщину щитом выставляешь? Отпусти ее, не по чести это.
– Не по чести ведьму иноземную на троне держать, – рявкнул Ольрен в трубку. – Жене твоей я ничего не сделаю, сидит дома, берегу, как свою. – Свенсен мрачно хмыкнул: Ровент уж пять лет был вдовцом. – Ребят твоих, правда, помяли, но все живы. И не вздумай штурмовать – уведу ее Зеркалом в Ровент, и больше никогда не увидишь.
– Она же беременна, Ровент, – рыкнул Свенсен. – Если что случится, я тебе легкой смерти не дам.
Ровент помолчал. Дети для берманов были священны.
– Открой ворота, – тяжело проговорил он. – Завтра с утра мы придем к замку, и, если ворота не будут открыты – не видать тебе жены, Свенсен.
В трубке раздались короткие гудки. Хиль выругался, перевел бешеный звериный взгляд на Стрелковского, и столько ярости было в его почерневших
