Машины Российской Империи

цифрового замка железный короб с выпуклой кованой крышкой.

Молодой цыган, взявшись за штурвал, вопросительно посмотрел на баро Рольфо, который присел, вытянув ногу с железным костылем, на лавку под стеной. Я увидел, что на шеях у обоих висят такие же, как у старухи, медальоны. Баро ссутулился; хотя он выглядел по-прежнему очень солидно, но казалось, покинув зал, где на него смотрело множество глаз, король цыган постарел сразу на десяток лет.

– Возьми южнее, Марко, – пророкотал Рольфо. – А тебе, Ал, стоит внимательно поглядеть вперед.

Вблизи было хорошо видно, что Рольфо нездоров. Большие руки едва заметно дрожали, а глаза выдавали усталость. Он стащил с головы шляпу, взял с лавки плед и набросил на плечи. Я шагнул к стеклянной полусфере. Утро еще не наступило, но над гондолой горел прожектор, в свете которого поблескивали две изогнутые металлические штанги, похожие на длинные тонкие рога. Небо чуть посветлело, обозначив линию горизонта. И там, на горизонте, маячил узкий силуэт, расширяющий книзу… Эйфелева башня.

– Вижу башню, – произнес я, не оборачиваясь. – Если ты о ней, Париж прямо по курсу, но до него еще далеко.

– А теперь посмотри вправо, – сказал король цыган.

Фронт грозовых туч успел значительно приблизиться, пока я шел через гондолу. Черная стена его, то и дело озаряемая вспышками молний, изгибалась огромной дугой.

– Гроза совсем рядом, – сказал я, не зная, что он хочет услышать от меня.

– Марко, еще южнее.

Молодой цыган сдвинул штурвал, и башня на горизонте медленно поползла вправо, а стена полыхающей огнем тьмы начала отодвигаться от нас. Когда Эйфелева башня сместилась примерно на двадцать градусов, цыган снова выровнял штурвал.

– Но так гроза все равно нас накроет, – заметил я. Их спокойствие удивляло, ведь для дирижабля попасть в такую бурю – верная гибель, они должны понимать это лучше меня.

– Накроет, – согласился Рольфо. – Я не пытаюсь улететь от нее, хочу только выгадать немного времени, чтобы поговорить с тобой.

– Поговорить о чем? – я повернулся. – Нужно идти на юг, прочь от грозы.

– Она нам не страшна.

– Как это? Достаточно одной молнии, чтобы…

Рольфо жестом отмел мои возражения и сказал:

– Скоро ты кое-что увидишь, Ал. А сейчас скажи-ка мне: Электра ничего не перепутала, ты попал в Карпаты через Будапешт, а туда прибыл из Москвы, следя за теми двумя, что устроили взрыв и убили твоих родителей?

– Это так, – ответил я. – Моих… приемных родителей.

Марко искоса поглядел на меня. У этого широкоплечего, очень крепкого с виду парня было бы красивое лицо, если бы не паутина шрамов, стянувших кожу вокруг правого глаза, от чего он казался больше левого.

Рольфо улыбнулся, стукнул по полу своей железной ногой и сказал:

– Ты не цыган, совсем не похож, но, возможно, в тебе есть романипэ.

– Что это такое?

Говоря с ним, я то и дело поглядывал на грозовой фронт. Молнии в толще облаков вспыхивали все чаще и все ярче.

– Цыганский дух, – ответил Рольфо.

– Ты сказал: «Теми двумя, что устроили взрыв», – произнес я. – Ты знаешь их? Кто они?

– Вука Цепеш, который предпочитает называть себя мистером Чосером, и Диего Гомес, которого называют Кариб.

– Их имена мне известны. Как и то, что в трости Вуки спрятано оружие, а Кариб носит под одеждой кирасу… Носил.

– Мы называем эту вещь броневым жилетом, – пояснил Рольфо. – Металлические пластины на кожаной подкладке в два слоя, между ними резина. У нас с Марко есть такие, их подарила нам Электра.

– Ах, вот как… Так эти броневые жилеты – тоже изобретение Мессии? Ты расскажешь мне про него? И про Кариба с Чосером?

– Вообще-то, это Электра назвала нам их имена.

– А сами вы сталкивались с ними?

– Вот это, – король цыган показал на обрубок ноги, а затем на лицо Марко, – следы нашего знакомства. Тогда подручных у графа было пятеро, и двоих мы убили. Но сабля Джусы отлично заточена, и к тому времени, когда старая Изольда смогла взяться за мою ногу… Ты видишь результат. Ну а Марко наваха Кариба едва не лишила глаза.

– Но кто эти люди? И зачем они делают то, что делают?

– Не надейся получить ответы на все вопросы. Я знаю не очень-то много… хотя кое-что знаю.

– Хорошо, тогда почему ты делаешь то, что делаешь? Почему ты на стороне Мессии?

– Или он на моей стороне, – усмехнулся баро. – А точнее – на стороне цыган. Граф Цепеш – Фантомас – со своими людьми попытался ограбить нас. Есть