Он коснулся ее плеча. Морщинистые пальцы мягко сжали руку сначала у локтя, затем чуть выше.
– Обратите внимание, – Парсонс кивнул на картину, – Люсия здесь позирует с прообразом английского «Бура», воспетым в романе Луи Буссенара. Не читали?
Ева покачала головой.
– «Бур» – мощное оружие. Люсия была прекрасным стрелком.
И тут Парсонс резко дернул ее за руку. В плече хрустнуло. Она вскрикнула.
– Все в порядке. Я вправил сустав. Пришлось вас отвлечь.
За приоткрытой дверью раздались возбужденные голоса. Парсонс шагнул к выходу, а Ева напряглась, заметив сквозь щель пятнышки крови на полу у стола.
Она же вытерла их! Наверное, не все. Недоглядела, когда торопилась…
В кабинете появились Гильермо и Макалистер. Последний швырнул на стол пальто и цилиндр и подошел к карте, скрывшись из вида. Гильермо остановился возле сейфа, глядя в сторону хозяина кабинета.
– Через девятнадцать часов они будут на Ньюфаундленде, – зло произнес Макалистер. – А через сорок с небольшим – уже в Панаме.
– Мы будем там раньше, – заявил Гильермо.
– Но этот щенок может спутать все планы!
– Ему никто не поверит. Он нелегал. Раскроет себя – и его арестуют.
Повисла тишина.
– А это идея! – вдруг воскликнул Макалистер, и в дверном проеме показалась его спина. – Нам нужно телеграфировать на Ньюфаундленд о подмене штурмана в команде SPAD.
– Тогда придется подойти к берегам Северной Америки как можно ближе, – заметил Гильермо. – Я бы не стал рисковать, меняя курс.
– И чем это грозит? Потеряем несколько часов. Ерунда, у нас есть еще заряд в ускорителях. Сделаем крюк и дадим радиограмму.
– Ваша воля, магистр. Но я бы поступил иначе.
– Все, вопрос не обсуждается! – Макалистер распахнул дверь в каюту. – Как себя чувствует наша гостья?
Было непонятно, к кому он обращается – к Еве или камердинеру.
– Ушиблены нос и плечо, – с готовностью ответил Парсонс, кинув на Еву странный взгляд – он и раньше пару раз смотрел так на нее. При этом казалось, будто камердинер знает ее мысли.
– Да, – подтвердила она. – Спасибо, Парсонс, что помогли вправить сустав. Мне гораздо лучше.
Макалистер хлопнул в ладоши и потребовал подготовить обеденную каюту. На лице у него отражались смешанные чувства. Ева силилась понять, что им движет в данный момент: злость, досада, желание остаться наедине с ней? А может быть, радость оттого, что придумал выход из сложной ситуации и вновь обрел уверенность в своей безнаказанности? Поэтому и настроение его вмиг переменилось: лицо стало благодушным, голос смягчился.
Из подслушанного разговора напрашивались выводы: аэроплан наемники упустили, но мириться с этим не собираются. Кто-то вновь идет по пятам, мешая осуществлению их планов.
Парсонс спросил у хозяина, что подать на ланч, и направился к выходу. Гильермо последовал было за ним, но задержался у стола, внимательно глядя на пол.
Ева напряглась – наемник заметил кровь.
– Парсонс! – окликнул Гильермо камердинера. – Скажите, когда вели женщину через кабинет в каюту, с какой стороны находились вы, а с какой она?
– В чем дело? – Макалистер недовольно воззрился на Гильермо.
Камердинер вернулся, наморщил лоб, припоминая.
– Леди Мендель ожидала слева от меня, возле стола, пока я отпирал дверь в каюту, – наконец сказал он.
Гильермо с подозрением взглянул на Еву, увидел испачканный кровью платок у нее в руке и кивнул.
– Займитесь делом, Гильермо, – потребовал Макалистер. – И перестаньте дергать Парсонса. У него уже есть задание.
– Конечно, магистр. – Гильермо обозначил поклон и удалился вместе с камердинером.
Макалистер пододвинул к кровати стул.
– Больно было? – участливо спросил он.
– Да, очень, – призналась Ева.
– Люсия умела терпеть боль. Вы, вижу, тоже. Это наследственность.
Ева придирчиво осмотрела себя в зеркальце на прикроватном столике. Нос слегка припух от удара и покраснел. В остальном все в порядке, только в глазах была заметна усталость.
