– Тогда зачем весь этот разговор? – Аскольд устал держать голову в неудобном положении и уставился вперед.
– Ну как же, разве не хотите узнать, ради чего пересекли океан? Почему погиб ваш куратор Горский? Над чем работал Ларне? Боитесь не пережить шока?
– Мне кажется, – Аскольд все-таки опять повернулся к нему, – опасаться следует вам. Всем! Ведь никто не знает, какие именно сведения я передал в свой Департамент перед отлетом из Европы.
– Он блефует, – тихо сказал Гильермо, подступив к нанимателю. – Пора заканчивать.
Небесный Механик вскинул руку и направился к вагонетке. Остановившись напротив Аскольда, он некоторое время сурово смотрел ему в глаза, а потом ухмыльнулся:
– Увы, Гильермо, наш друг слова на ветер не бросает. Но, – трость уперлась Аскольду в плечо, – ваш Департамент не в курсе моих истинных планов. И вы тоже. Иначе гонку отменили бы, а сюда ввели войска.
– Как вы узнали, что я лечу с Гепардом? – решил сменить тему Аскольд. Не хотелось расписываться в бессилии, признавать правоту этого негодяя.
– Хотите услышать имя моего человека в окружении Батиста? Зачем вам это?
– На всякий случай.
– Мне много говорили о загадочной русской душе. О русском упрямстве и обостренном чувстве справедливости. – Последнее магистр произнес с нажимом. – Но сейчас не надейтесь вырваться отсюда – вера и упрямство вам не помогут. Молитесь, чтобы смерть была быстрой.
Он отвернулся и махнул рукой Гильермо, направляясь к наемникам.
– Таблицы с шифрами к токапу у нас, – спокойно сказал Аскольд. – Ларне работал над ключом к бумагам, чтобы вы узнали секрет перфектума.
Небесный Механик обернулся и с интересом взглянул на него.
– Перфектум… – Аскольд, не представлявший, чем на самом деле является эта штука – веществом или устройством, продолжил на удачу: – Вещество в этих бочках. У Евы фон Мендель был ключ к токапу, чипер, который вы потеряли много лет назад. Поэтому вам пришлось нанять Ларне, и он справился с задачей расшифровки записей. Но, узнав, как говорите, ваши истинные планы, ученый сбежал в Европу, где на свою беду связался с Горским, которого вы завербовали давно, когда тот работал в Бразилии. Конечно, опытный оперативник вам сильно мешал – знал слишком много. К тому же предавший однажды предаст вновь. Вы устранили его, как только заполучили чипер. Но Горский всегда страховался – это было его правилом. Он передал бумаги Ларне мне, а я в свою очередь отправил их в Россию, где, увы, вам до них не добраться.
– Шифровальные таблицы без формулы вещества – ничто, – криво усмехнулся магистр.
Значит, все-таки вещество! Аскольд решил его расстроить:
– Вы так уверены, что русская разведка заполучила лишь таблицы?
Вот теперь он на самом деле блефовал.
– А даже если и формулу… – помедлив, проговорил Механик и двинулся в сторону локомотива. – Ситуацию сейчас ничто и никто не изменит. В том числе ваш новый друг Гепард, которого надежные люди увезли в больницу Панамы, подальше от аэродрома. Всего за пару часов я получил в лаборатории недостающий мне объем вещества. Поэтому при любых обстоятельствах вы совершите путешествие в мир иной. Данный поезд доставит вас по штольне к побережью, где в подводных скалах есть каверны. Как только бур, – он постучал тростью по шнекам на конусе и перешел к тележке с аккумуляторами, – пробьет искусственную преграду в середине штольни, сработают запалы-замедлители на клапанах бочек. Поезд проследует дальше до конца, и бур, встретившись с каменной стеной, углубится в вулканическую породу на пятьсот футов. Затем запалы выбьют клапаны, и перфектум вырвется наружу.
Магистр склонился над тележкой, что-то подкрутил, дернул рычаг. Аккумуляторы затрещали, разбрасывая искры вокруг. Донесся слабый гул, начали вращаться роторы и вместе с ними – бур на конце бака.
– Ну вот и всё. – Магистр вернулся к Аскольду. – Утешайте себя мыслью о том, что умрете прежде, чем перфектум плеснет вам в лицо. Когда штольня закончится и бур начнет вгрызаться в породу, с вас наверняка сдерет кожу и переломает кости. Но если выживете, умирать придется мучительно долго. Свойства этого необычного вещества мне досконально не известны. Знаю одно: алюминий оно не берет. А вот плоть, в отличие от всего остального, – он сорвал с левой руки перчатку, – поражает крайне избирательно.
Аскольд невольно скривился, наблюдая за тем, как самопроизвольно шевелятся и щелкают искалеченные пальцы на руке Небесного Механика. В некоторых местах на фалангах не было кожи и мяса, виднелись фрагменты тонкой кости.
– Вот что могут сделать несколько капель перфектума. Я почти не чувствую эту руку и не всегда могу ею управлять. – Уродливыми пальцами магистр коснулся цилиндра. – Мое почтение. Командуйте, Гильермо!
Получив приказ, от строя отделились двое наемников с коробом в руках. Они подошли к тележке, водрузили на нее короб и намертво прикрутили его болтами, скрыв от взгляда все механизмы. Гильермо лично проследил за этим. После чего подошел к Аскольду, сдвинул шляпу на лоб и с силой надавил себе на висок. Одно его глазное яблоко при этом выдвинулось чуть вперед, в зрачке раскрылась и щелкнула диафрагма, лицо исказила гримаса боли.
– Фотографию потом пришлешь? – поинтересовался Аскольд.
Гильермо, не ответив, вернулся в строй и кивнул нанимателю.
