задержали главаря разбойников. Он приказал препроводить его к своему подельнику в холодный погреб и выставить у его двери отдельного стражника. На завтра воевода решил назначить суд над пойманными разбойниками, для чего приказал объявить о своем решении всем жителям Твери и окрестностей.
Для Николая раннее утро, когда ночная темень переходила в серый полумрак, началось с криков. Они тут же смолкли, но сон у него уже прошел. В гостевой избе снова наступила тишина, и можно было бы еще немного подремать, но у него это никак уже не получалось. Он выглянул в окно – и то, что он смог разглядеть в предрассветной мгле, ему очень не понравилось. Николай быстро оделся и выскочил во двор. Дверь в погреб, в котором содержались пойманные разбойники, была открыта настежь, а на его пороге в луже крови лежал стражник. Рядом с ним, понурив головы, стояли воевода и сотник.
– Что случилось, воевода?
– Убегли, – сокрушенно вздохнул тот и сердито посмотрел на сотника.
Николай присел рядом с погибшим стражником. Внимательно осмотрел его и место происшествия. Затем спустился в погреб. Там было темно. Он попросил факел и тщательно осмотрел помещение. Простучал стены и чуть ли не на четвереньках облазил весь земляной пол. Воевода вместе с сотником ходили следом и с любопытством следили за его действиями. Выйдя наружу, Николай отряхнул со штанов прилипшие комки земли и, посмотрев в глаза воеводе, произнес:
– Вот что я тебя попрошу, воевода, прикажи проверить: все ли твои хлопцы на месте. Что-то мне кажется, что у тебя сегодня, по крайней мере, на одного воина стало меньше!
– Так вот он, лежит перед тобой, ворогом убиенный, – недоуменно ответил воевода.
– Не ворогом убит твой стражник, а предателем, который затем помог главарю разбойников и его подельнику убежать из заточения.
– Да ты что это такое говоришь! – возмутился воевода и посмотрел на сотника, ожидая от него поддержки. – Если бы не ты сам изловил этих ворогов, я бы тебя самого сейчас заместо них в темницу бы посадил!
– У меня нет желания оболгать тебя или твоих воинов, воевода! Но прими правду, у тебя есть один или несколько человек, которые продались разбойникам! Прошу тебя, проверь своих людей, и если я не прав, то при всех попрошу у тебя прощения!
Воевода насупленно попыхтел, а затем подозрительно покосился на Николая и с сомнением спросил:
– А с чего это ты решил, что у меня есть продажный воин?
– Стражника твоего убил свой человек. Он не опасался убийцы и слишком близко подпустил его к себе – за что и поплатился своей жизнью.
Предателя вычислили, и им оказался десятник, который этой ночью был в карауле. Его нигде не смогли найти, впрочем, как и самого Беспалого с его подельником. Стражники на воротах сказали, что десятник рано утром на телеге выехал из крепости за продуктами. Телегу стражники, конечно, не досматривали, а зачем? Свой все-таки! Вместе с пропажей подозреваемых оборвалась и ниточка, которая могла бы вывести Николая на логово разбойников. Тверь и окрестности для него были новыми землями, и добровольных помощников здесь у него еще не было. Задержанные сбежали, и Николай теперь уже не надеялся, что кто-то из жителей посадов пойдет к нему в дружину, но он ошибся, не все испугались беглых разбойников. Краснодеревщика весть о побеге Беспалого только разозлила. Он и сам пытался принять участие в его поимке, но в прошлый раз у него это не получилось. Он пришел к Николаю, чтобы научиться защищать себя и других людей от татей.
– Здрав буде, боярин! – сняв шапку, поклонился он Николаю. – Вот, как вчера и договаривались с тобой, – сам пришел и с собой еще десяток людей привел!
– Молодец, Тимофей! – искренне обрадовался Николай своим новым добровольным помощникам. – Но сразу предупреждаю: сначала будем учиться и легко это не будет!
– Не беспокойся, боярин, мы славяне – народ терпеливый, все выдюжим! А на разбойников подлых у меня уже руки чешутся, страсть как хочется их поймать.
Он оглянулся на свой десяток, который полукругом окружил Николая и краснодеревщика. Те одобрительно закивали головами.
– Тогда назначаю тебя десятником нашей первой добровольной дружины. Ты будешь получать больше, чем твои товарищи, но и отвечать за порученное дело будешь передо мной по всей строгости.
С этого дня для Николая и его десятка начались хлопотные будни. Он занимался с дружинниками не только сам, но и просил это делать Мишку и Антипа, в меру их способностей. Досталось похлопотать и воеводе. У него Николай выпросил для своего десятка ножи, сабли и кое-какие доспехи. Хорошего оружия воевода, конечно, не дал, но и то, чем он смог поделиться, – для начала было очень даже хорошо. Ведь мужики пришли к Николаю с вилами и топорами, а ему нужно было сделать из них боеспособную единицу, способную противостоять в полевых условиях значительно превосходящим им силам противника. Поэтому психологической подготовке людей Николай уделял достойное внимание. Одним из ее элементов были занятия боевыми видами единоборства. На его занятия со временем стали по собственной инициативе приходить свободные от несения службы воины. В конце концов, даже воеводе стало интересно, куда это пропадают его бойцы. Пришел посмотреть. Попробовал выставить против Николая своих самых лучших бойцов. Они шли на него и поодиночке, и парами, а когда и все разом, но свалить Николая им так и не удалось. То же самое оказалось и с фехтованием. Как ни крутился вокруг Николая самый искусный боец на саблях, но и тот потерпел поражение. Воевода проникся уважением к воинским умениям Николая, и между ними стали налаживаться
