из стены.
– А эт-то теперь так и буд-дет тут у нас т-т-торчать? – клацая зубами, спросил Тощий.
– Ну, так подь и сыми, коль тебе не по нраву! – огрызнулся главарь.
– А чо, чуть что – так сразу Тощий! Нашли крайнего! Пущай и повисит, все равно вродь как и не мешает!
– А чо он так разошелся? Чо ты ему плохого сделал? – указывая на обрубок и понемногу успокаиваясь, поинтересовался у главаря Щербатый.
– Цацку у него отобрал! Вот и не понравилось этому дьявольскому отродью! – ответил Василий и разжал кулак.
Вся троица, как завороженные, уставились на золотой «грецкий орех». Тощий попытался протянуть к нему руку, но главарь резко ударил по ней ладонью. Тот взвизгнул от неожиданности.
– Шо и потрогать уже нельзя? – обиженно спросил он.
– Дьявольское отродье тоже хотело только помацать, да посмотри, шо топеря с ним стало! – злобно щурясь на обрубок в стене, ответил главарь.
– Так это ты его завалил? – удивленно спросил Щербатый.
– Нет! Сам себе кутяпки поотрубал и от обиды поджег себя! – усмехнулся Василий.
Тощий и Щербатый уважительно присвистнули и тоже покосились на торчащий в стене обгорелый обрубок. Понемногу они успокаивались и уже стали привыкать к новому украшению их жилища.
– Когда за тобой стена закрылася, мы уж подумали, что все – конец Ваське нашему! – вздохнул Щербатый.
– Ни шо! Ежели со мной сам дьявол не смог управиться, то и никому отродяся меня не одолети! – гордо выпятил грудь главарь.
– А подержать в руках цацку все-таки дашь? – жалобно спросил Тощий.
– Ладно, что мне с вами бестолочами делать-то? Ежели бы не я, то давно с голоду бы оба подохли! – важно ответил Василий и протянул стоящему рядом с ним Тощему золотой слиток. – Ты только ня долго, еще попортишь чаво по своей глупости!
Тощий дрожащими от волнения руками взял слиток, и у него на глазах выступили слезы. Щербатый встал на ноги и попытался забрать у подельника золото, но тот резко отдернул руку. Блеск золота зачастую заставлял людей терять разум.
– Ты чо, дай и мне посмотреть! – возмутился Щербатый и полез отнимать слиток.
– Я ешо сам не насмотрелся! – ответил Тощий и отвернулся.
Щербатый не смог стерпеть такой наглости и набросился на своего подельника. Схватил его за руку, в которой был слиток, и стал поспешно выворачивать ее. Но Тощий и не собирался сдаваться, он схватился за нож, который висел у него на поясе и закричал:
– Отпусти! Убью!
– Вы шо, совсем тут ополоумели! – вставая с пола, зарычал на них Василий.
Но драчуны даже и ухом не повели. Щербатый тоже выхватил нож, отскочил и сам стал размахивать им перед лицом Тощего. Главарь подошел к нему со спины и врезал Тощему хорошую оплеуху. Тот не удержался на ногах и отлетел в сторону. Он распластался у противоположной стены помещения и непроизвольно чиркнул по ней золотым слитком, и тут же… задрожал воздух, а стена внезапно пропала. В подземелье ворвался свежий, вечерний ветер. Стал слышен шелест листьев на деревьях. Разбойники тут же перестали ругаться и уставились на новое видение. Перед ними был какой-то парк, вдали виднелись дорожки и редкие прохожие. Люди куда-то спешили. Иногда проходили неторопливые парочки или веселые ватаги молодых ребят. Все они были хорошо одеты и, наверное, совсем не бедные.
– Василь! Я правда не хотел – оно само так получилось! – заканючил Тощий.
– Цыць! – рявкнул главарь, внимательно присматриваясь к людям в парке. – А ну, встань и отходь от стены!
Тощий опасливо посмотрел на образовавшийся проем. Рука его продолжала крепко держать слиток золота, и он как раз упирался в то место, где только что была стена. Тощий убрал руку и встал. Тут же видение в проеме стены потускнело, и через мгновение перед разбойниками вновь была старая, добротная стена.
– Подай сюда мое золото! – прорычал Василий и зло покосился на Тощего.
Тот бегом подбежал к главарю и с почтением вернул ему слиток. Василий повертел его в руках и проворчал:
– Воистину дьявольский металл! А ну-ка, посторонись!
Главарь, не церемонясь, отпихнул от себя Тощего и подошел к стене. Оглянулся на противоположную стену, из которой торчал обрубок «дьявольской руки», криво усмехнулся. Затем отвернулся от него и чиркнул по стене слитком. И вновь открылся проем, и показался огромный парк и редкие люди на его дорожках.
– Даже не знаю: кому мне теперь молиться – Богу или Дьяволу? – проворчал Василий и с нескрываемым интересом стал присматриваться к редким прохожим.
– Ты чо задумал-то? – прошептал Щербатый.
– Да, вот думаю, если Дьявол подарил мне такую удивительную штуковину, то шо ей зазря пропадать-то! А я-то, дурак, хотел ее продать! Деньги хотел поиметь за нее! Это же настоящий клад! – восторженно воскликнул Василий, а затем довольно усмехнулся и ласково поцеловал слиток.
