Николай посмотрел на окровавленную штанину татя и взялся за кончик болта. Захватил его своей здоровой ладонью и резко крутанул. Тать взвыл от боли и бешено взглянул на Николая. Попытался лягнуть его ногой, но капитан тут же перехватил ногу и взял на излом сухожилие стопы. Тать взвыл и весь выгнулся.
– Так чей ты холоп?
– Купца Волошина, – чуть ли не сквозь слезы ответил тать.
Николай и Антип переглянулись, и тот тихо прошептал:
– Это же, боярин, брат того купца, который тебе свой кошель подсовывал, а ты его за это выгнал!
– Понял уже, – так же негромко ответил Николай и отпустил ногу татя.
Вечером Николай отправил татя в подвал, запер его и пошел в избу к воеводе – доложиться о своем прибытии. Тот был на месте и читал какое-то послание.
– А-а, Николай Иванович! Здравствуй, здравствуй! Что-то давненько тебя в Твери не видать было! Я уж подумал, не забыл ли ты в своей деревне про службу государеву? – приподняв левую бровь, сурово спросил воевода.
– Не серчай, Дмитрий Сергеевич! Неожиданно деревня моя разрослась людьми! Пришлось боевыми холопами самолично заняться, а то придет зима, нужно будет свое войско на смотр выставлять, а оно не готово. Это же тоже государственный интерес! Так что и в своей деревне я был на государственной службе, – ответил Николай. – Опять же татя поймал. Меня хотел убить, паршивец!
– Да ты что! – взволновался воевода. – И кто он?
– Холоп купца Волошина!
– Ты смотри! А ведь предупреждал я тебя, Николай Иванович, что с братьями Волошиными шутки плохи – злые они люди!
– Так убивать-то меня за что? Я же их и их добро от татей стерегу!
– Так-то оно, конечно, так, но где-то ты им сильно насолил, Николай Иванович!
– Это что? Из-за того, что я на дочери купца не женился, что ли? – рассмеялся Николай.
– Н-е-е, дружище! Думается мне, что у них есть другой резон, чтобы тебя убить, и он будет гораздо сурьезнее!
– Тогда надобно мне подумать, Дмитрий Сергеевич. Пусть он пока посидит в заточении.
– Как пожелаешь, боярин, могу и подержать его у себя. Но волошского холопа ты к себе ведь пряником приманил?
– Пришлось вначале ему немного ногу болтом попортить. А потом я лекаря попросил посмотреть холопа.
– Вот видишь, а значит, купец может теперь тебя обвинить в порче его имущества!
– Так он же меня убить хотел?
– Ты в Твери человек еще новый, да и в Москве, как я разузнал, совсем недавно появился, а Волошины здесь давно живут, и их все знают и, как торговцы, авторитет имеют. У них и связи нужные есть, а ты ведь совсем недавно из Литвы к нам прибыл. У тебя никакой раны нет, а у волошского холопа в ноге твой болт сидит. Так что подумай, Николай Иванович. До завтра у нас с тобой еще время есть. А дальше может большой шум подняться!
– Пойду я поужинаю и отдыхать, воевода. Хочу все хорошо обдумать!
– Так ты что, с дороги со мной и по чарочке не выпьешь? От нее и сон у тебя лучше будет? – удивленно спросил воевода. – Ладно, тогда я тоже поужинаю, караул проверю и на боковую.
– В следующий раз обязательно, Дмитрий Сергеевич, вместе посидим, выпьем, а сейчас устал я уж больно сильно после дороги. Думал, что еду отдыхать в деревню, а получилось, что все две седмицы как молодой лось с новобранцами носился по полям и лесам! Отдохнуть уж больно хочется и подумать над сказанным тобой! Кстати, как тут мой Мишка? Справляется без меня?
– Мишка? Ах, Мишка! Эт да, изрядное количество ворогов успел наловить со своей милицейской дружиной в твое отсутствие! Так что и без тебя служба Разбойной губы ладно справлялась!
– Хорош тот начальник, у кого служба и без его присутствия по-накатанному идет! Ну, будь здоров, воевода!
– И тебе, боярин, не хворать! – ответил Дмитрий Сергеевич и внимательно посмотрел вслед Николаю.
Глава 17
Подстава
Николай раскрыл глаза. Вокруг непроглядная темнота. Он прислушался. Где-то недалеко от него были слышны голоса. Женский он сразу узнал. А вот мужской вроде как и знакомый, но чей? Николай перебрал в памяти знакомых. Нет, не подходил. Но через секунду ледяной воздух проник под футболку, и кожа на спине покрылась неприятными мурашками. Его Ленка разговаривала с Василием. «Но его же уже нет в живых», – с ужасом подумал Николай, и тут их речь стала более ясной.
– Отдай, это не твое! – прорычал Василий.
– Тебе это уже не нужно, а ему еще понадобится, – не сдавалась Ленка.
Николай попытался всмотреться, но ничего не было видно. Слишком темно. Он полез в карман и достал сотовый. Включил фонарик. Яркий голубоватый
