слегка обидчивым тоном спросил Алексей Никифорович, медленно попивая после сытого обеда сбитень.
– Теперь могу с тобой поделиться тем, что я успел надумать, крестный! – ответил Николай, но для уточнения я бы хотел посетить Немецкую слободу.
– А что ты у этих бусурман потерял? – подозрительно спросил крестный.
– Да хочу узнать имя убийцы.
– Во как! – крякнул от неожиданности Сергей Дмитриевич. – Так все-таки убийство!
– Самое обыкновенное убийство с целью получения выгоды, – ответил Николай.
– И какой такой выгоды, позволь тебя спросить?
– Этот убийца вхож во дворец, не любит охоту или он совсем недавно появился во дворце, имеет высокий рост, где-то на пол-ладони выше царя, левша и имеет хорошие связи с немцами. Весьма желает стать постельничим. Кто это, Алексей Никифорович? Случаем не знаешь?
Хозяин дома задумался и долго молчал. Затем в его глазах появился радостный блеск, и он заговорил:
– Я при дворе редко появляюсь, если только на доклад Боярскому собранию и пару раз царю докладывал лично. Я больше городскими делами занимаюсь, а поэтому не особо лезу в дворцовые дела. Чем дальше от них, тем целее сам будешь! Так вот один раз я видел этого человека подле царя. Его рост с царевым я, конечно, не мог сопоставить, ибо на троне сидел наш царь, но то, что этот человек сильно высок, было видно сразу!
– И кто он?
– Да не спросил я, не нужно мне это было. Так, просто запомнил его из-за роста и то, что он новенький был, раньше с ним никогда не встречался. Может, приезжий какой?
– Вот это мы у немцев и узнаем, Алексей Никифорович.
– А почему у дворецкого не спросить, он точно уж знает, как облупленных, всех, кто к царю вхож!
– Не нужно раньше времени шум во дворце поднимать. Спугнем убийцу, может и удрать за границу, а там ищи-свищи его.
Наутро Николай сделал от руки набросок рисунка на крышке табакерки. Больно уж у нее на крышке были мудреные вензеля, вряд ли была еще на свете подобная вещица. В те времена товар был штучный, особенно если он был дорогой. Ведь прессов и штамповки еще не придумали.
Домики у немцев отличались от прочих московских изб наличием вокруг них садов, а еще у них у всех в окнах стояли настоящие стекла. Николай перед вылазкой побрился и оделся по-европейски, а языком общения выбрал французский. Таким образом он решил не провоцировать к себе излишнее внимание и подозрительность немцев. Разузнав, где можно найти ювелира, Николай вскоре пришел к весьма неплохому домику с роскошным садом. Это говорило о хорошем достатке его владельца. На пороге его встретил слуга. Весьма плотного телосложения, с большим тесаком на поясе. Но он, видно, был хорошим бойцом, но не лингвистом. Французский язык он не знал, а Николай – немецкий. Он перешел на английский, затем на латынь, но и это не дало результатов. Тут в коридор выскочил щуплый, суетливый человечек и быстро затараторил на латыни.
– Здравствуйте, – чопорно произнес Николай и недовольно покосился на слугу. – Хоть один человек в этом доме может со мной поговорить!
– Что угодно, господину…
– Франческе, синьор. Меня зовут Николя Франческе. Мне бы хотелось поговорить с хорошим ювелиром!
– Вы как раз попали по адресу. Карл Дитрих к вашим услугам, ювелир, – представился суетливый человечек.
Он проводил Николая в достаточно большую комнату, обставленную итальянской мебелью, и, усадив гостя в глубокое кресло, торжественно произнес:
– Могу предложить вам турецкий кофе!
– Благодарю вас, если можно, то без сахара, немного соли и со стаканом холодной воды!
– О, господин Франческе, бывали в южных землях! – восторженно воскликнул немец.
– Приходилось, и не только там. Я объездил много земель и видел еще больше интересного.
– Сразу видно образованного человека! Не то что эти варвары – московиты, с которыми мне, к сожалению, приходится здесь общаться!
– Так вернулись бы к себе домой!
– Если бы, но дела, так сказать, во имя моего Отечества, вынуждают меня находиться именно здесь! Не всегда человек волен распоряжаться своей судьбой!
– Это верно, Карл, ах, как вы правы! Вот и мне приходится мотаться по разным странам во имя интересов моего Отечества. Пребывать в неудобстве и грязи этих московитов! Ах, мой Париж, как ты далек от меня! Как я скучаю по тебе и твоим прелестницам!
– Так мы с вами коллеги? – удивленно спросил немец.
– Если вы имеете в виду специфики нашей особой службы нашим Отечествам, то, по всей видимости, да, мон шер!
Суетливый человечек задумался. Не сболтнул ли он лишку, но, взглянув на рослого, утонченного красавца, совершенно не похожего на этих грубых московитов, он успокоился и улыбнулся гостю.
– Так с чем это вы, господин Франческе, ко мне пожаловали?
