ли, на здравый смысл и пойти на бал, там-то они все точно будут!
— Почему лаккат — особенно? — полюбопытствовал Лар. — Нормальный мужик.
— Вот именно это и настораживает, — хмыкнул я в ответ. — Какой-то он слишком хороший. И маги о нем отзывались как о замечательном парне, совсем не заносчивом и исключительно воспитанном. Не могу сказать, что я всерьез разочарован во всех благородных господах, среди них попадаются замечательные люди, но тут… в общем, не знаю, подозрителен он мне. Ладно, а что-нибудь о ближайшем окружении Ла’Кашшана выяснилось?
— Ничего нового. Как и все Пограничные, он одиночка. Как многие — выходец из большой бедной семьи, которого отдали в учебку, не имея возможности прокормить еще один рот. Отношений с родными не поддерживал. Женщины… была одна более-менее постоянная, которую нельзя причислить к продажным девкам, но она тоже ничего не знает. Я поспрашивал старшин друг о друге и об их командире и не выяснил ничего, что могло бы натолкнуть на решение. Никто не вел себя подозрительно, ничего нового не происходило. Всякое бывает, и не исключено, что кто-то что-то умудрился скрыть, но… По опыту — скрывать что-то в таком тесном коллективе дольше недели невозможно. Может, суть проблемы и удастся утаить, но о самом факте ее существования догадаются быстро. Я это, собственно, к чему… Вряд ли кто-то из них замешан в серьезном заговоре, какие бы цели тот ни преследовал. Поэтому предлагаю все-таки сосредоточиться на старших офицерах.
— Логично, — признал со вздохом. — Хотя я окончательно перестал понимать, что происходит. Кто-то в самом деле отправил Пограничного в столицу, сопровождать некоего гонца. Как при такой охране гонца умудрились убить?! Причем его страж остался жив, да еще преспокойно вернулся домой.
— Я вижу только один вариант, — пожав плечами, проговорил Ларшакэн, — перед убийством стража отпустили домой, и сделать это мог тот же перевертыш под личиной: никто из старших офицеров так надолго не отлучался из города.
— Ладно, утром отправлю весточку в столицу со словесными портретами наших фигурантов, может, кто-нибудь их видел. Или перевертыша под личиной.
— Ты узнал что-нибудь про этих существ?
— Гораздо меньше, чем хотелось бы, — ответил честно и пересказал все то, что мы успели вычитать в энциклопедиях.
— Сможешь накинуть эти чары на дверь лавки? — через пару мгновений спросил Лар. — И на какой-нибудь предмет, чтобы можно было проверять всех окружающих.
— Кхм. Подумаю. На дверь-то хоть сейчас могу, а с артефактом сложнее, я в этом вопросе не специалист. А тебе зачем?
— На всякий случай. Мне очень не нравится, что вокруг расхаживают некие твари, способные принимать любой облик, — мрачно проговорил отставной страж, и я почти посочувствовал этим существам: уж очень недоброе многообещающее выражение приняла физиономия Лара.
Впрочем, справедливости ради стоит отметить, выражение у нее всегда такое. Иссеченное шрамами квадратное лицо с холодными, выцветшими серыми глубоко посаженными глазами под нависающими тяжелыми бровями всегда казалось пугающим и злым, особенно когда этот тип пытался улыбаться.
— Они не твари, они разумные существа, — возразил я. — Это расизм.
— Да как скажешь, — легко, со смешком отмахнулся собеседник. — Ты, главное, наколдовать не забудь.
— Угу. Лар, а можно я задам один неудобный вопрос? Что за способности передаются в роду Ойши?
— Понятия не имею, — вновь хмыкнув, легко отозвался мужчина. — Не смотри на меня так, я правда не знаю, откуда все это взялось и что это такое. Что-то наследственное, уже далеко не первое поколение. И Кай не знал. Он шутил, что это аллергия на Серых: в их отсутствие даже припадок ярости никогда не провоцирует проявления этой силы. Но вопрос надо задавать Ойше, она сама лучше сможет все описать. Ты ее подобным не обидишь и не заденешь, не волнуйся.
— Хорошо. А про алмазы ты знал? — на всякий случай спросил я.
— Про какие алмазы?
— Несколько веков назад во времена постройки ратуши недалеко от Баладдара были обнаружены алмазы. Их даже какое-то время добывали, но сейчас на той территории расплодились Серые.
— Нет, ничего такого не слышал, — рассеянно качнул головой Лар. — А что тебе до этих алмазов?
— Не знаю, — ответил максимально откровенно. — Но не могу отбросить эту мысль. Залежи алмазов — это такой куш, за который люди способны на многое. А сейчас камни недоступны. Не удивлюсь, если эта мысль не дает спать некоторым осведомленным высокопоставленным лицам. Пожалуй, завтра попытаюсь выяснить, где конкретно располагались эти копи и насколько глубокой была выработка.
— Любопытно, конечно, но я по-прежнему не понимаю, зачем они тебе сдались.
— Это отличный мотив. Для чего угодно. Любой заговор имеет какую-то цель, любая комбинация, а такой куш значительно весомей простых налоговых льгот. Но пока я просто собираю все странности и подозрительные моменты, сюда же можно отнести способности Ойши, перевертышей… в общем, много чего. Да ладно, не бери в голову, я просто не могу пройти мимо чего-то настолько непонятного. Возвращаясь к главному вопросу, у нас пока есть два варианта. Первый заключается в том, что отправил гонца и убил его, вернув охранника назад, один и тот же человек, но предположить, каковы его цели и мотивы, затрудняюсь. А вот второй сценарий представляется более вероятным: столкновение интересов двух сторон. Одна, пытаясь действовать
