– И князь тщился?
– Обещал выписать пятьсот рублей на нужды церкви, – отец Сергий размашисто перекрестился, – но не сложилось…
– Его ведь нашли рядом?
– Да. Я и нашел, прими, Господи, душу раба твоего, Алексея…
– И как это вышло?
– Собаки выли… а потом на кладбище появился княжеский сеттер, старый кобель. Князь с ним не расставался. И я понял, что произошло несчастье. Собака скулила, вертелась, точно звала за собой. Я и пошел. Увидел человека…
– Как он лежал?
– На боку, и ноги к груди прижимал. Знаете, я сперва подумал, что князь напился. С ним это случалось в последнее время, но он застонал… я помог ему подняться.
– Он был еще жив?
– Да. Мы добрались до дома и… я уже видел, что он умирает, только и успел – причастить…
…За доктором послать было некого. Или дело в том, что доктор не нужен был? Самому отцу Сергию выгоды с этой смерти нет, но… кому есть? И не мог ли этот кто-то вступить в сговор?
– Не знаете, как он оказался там?
И отец Сергий, пожав плечами, ответил:
– Понятия не имею. Тропа ведет от поместья к деревне. Но в деревне ему тоже делать было нечего, князь туда редко заглядывал. Я думаю, он решил прийти в храм, помолиться…
– Ночью?
– Дом Господа открыт и ночью…
– И вам не показалось это странным?
– Показалось, но… говорю же, в последние дни князь был сам не свой, и эта прогулка – лишь одна из многих странностей.
– Например? – Натан Степаныч квас допил и ковшик поставил на лавочку.
– Например… то происшествие с его… с матерью его сына… вы ведь знаете, что эту женщину похоронили в семейном склепе Тавровских? А потом ее тело извлекли из могилы… ужаснейшее святотатство.
– И виновных не нашли?
– Увы… быть может, вам удастся разобраться? – сказано это было с улыбкой робкою, но в ней виделась Натану Степанычу насмешка.
– Не знаю… – он подыграл свидетелю. – Я попробую, но… мой начальник говорил, что князь полагал себя про?клятым… мол, его первая жена была едва ли не ведьмой…
Ложь. И выстрел наугад, но отец Сергий задумался и осторожно кивнул.
– Пожалуй… я помню ее… неприятная женщина, но и судьба у нее была нелегкой. Она была больна. И в последние недели перед смертью в храме появлялась часто, молилась не за себя – за дочь, которую оставляла наедине с супругом. Он не желал признавать девочку своей… я не лез в чужую семью, знаю лишь то, что она рассказала мне.
…И Натан Степаныч не сомневался, что его история будет весьма отличаться от изложенной князем. Отец Сергий потер виски, точно мучился мигренью, и произнес:
– Она вышла замуж очень молодой… князь выкупил ее у отца, обвенчался и увез. Чужая страна, чужие люди… ей было страшно, а он, осознав, что жену не любит, попросту бросил ее в столице…
– Отвратительно.
– Бедняжке пришлось нелегко…
…Вот только сия версия не выдерживает никакой критики.
– Она все же сумела найти в себе силы вернуться к мужу, – кажется, отец Сергий и сам понял, до чего нелепо звучит эта история. – Поймите, я говорю лишь то, что слышал от нее. И мой долг был утешить эту заблудшую женщину. Заботу о своей дочери она поручила мне…
– Я слышал, княжна очень красива…
– И несчастна, – отец Сергий вновь перекрестился. – Он не позволил ей выйти замуж, оставил при себе, лишив всякой надежды на обыкновенную жизнь. А сына своего изгнал из дому, и никто не знает, где теперь Михаил…
– Племянники…
– Остались в поместье. Несколько… своеобразные молодые люди, но они рано осиротели. Князь был назначен их опекуном, но за несколько
