Натану в обмен на горючее.
Мы с Эшли поднялись на крыльцо и хотели было войти в дом, но Джоуи нас остановил:
— Погодите. Сперва убедимся, что там нет гостей.
От нечего делать сестра грызла ногти, а я пинала коврик у порога. Подумать только: совершенно посторонний вояка обыскивает наш временный дом на предмет кровожадных зомби, а мы спокойно ждем на крылечке.
И тут я обернулась и заметила, что Брюс вне себя и гневно кусает губы. Выражение его лица было настолько свирепым, что обычно добрые зеленые глаза превратились в ледяные изумрудные озера.
— Ты чего? — спросила я.
Брюс открыл было рот, но тут из-за двери высунулся Джоуи:
— Порядок. Все чисто.
Первым делом мы разобрали сегодняшнюю добычу, включавшую целый ассортимент всякого добра: от упаковок презервативов до консервированной кукурузы.
В спальне Брюс плюхнулся на кровать и стал поочередно сжимать и разжимать кулаки.
— Рассказывай, — потребовала я, понимая, что если он и дальше будет держать это в себе, то рано или поздно сорвется.
Брюс вскочил и хлопнул дверью с такой силой, что у меня зазвенело в ушах.
— Что этот парень о себе возомнил! Сперва мы подбираем его на обочине, такого бедного и несчастного, а теперь посмотрите-ка на него! Тоже мне, командир нашелся!
— Конкретно, в чем проблема? — спокойно спросила я, прекрасно зная, что последует далее.
Брюс так и будет вопить, пока не выпустит пар. Любой стресс всегда действовал на него одинаково. Помню, как он орал, когда его отец ушел к маникюрше по имени Даниэла. Правда, всего через пару недель отец раскаялся и вернулся в семью. Как-то раз Брюс даже наорал на меня по телефону. У Купера тогда заболела младшая сестренка, и Брюс вызвался подвезти его до дома. Под конец нашей телефонной беседы он уже всхлипывал, рассказывая о том, как тяжело было смотреть на домашних Купера, переживающих за девочку.
Брюс верил, что я люблю его со всеми недостатками, даже самыми вопиющими. Точно так же было и у нас с отцом, когда я упрекала его в вещах, над которыми он не был властен. Папа всегда спокойно выслушивал мои гневные выпады, а после начинал говорить, и в каждом его слове чувствовалась несомненная любовь. После развода у него осталось только мое доверие, и отец всячески старался его оправдать. Я никогда не признавала этого, но такой безвозмездной любви я научилась именно у него.
— Погодите, — начал Брюс, подражая голосу Джоуи. Потом состроил надменную гримасу, в сто раз пафоснее, чем у «оригинала». — Порядок. Все чисто.
— Парень недавно вернулся из Афгана. Там все так разговаривают, разве нет?
— Да
— Верно, — поддакнула я.
— На фига он нам сдался! Оставим его здесь. Если такой умный, машину без ключа как-нибудь заведет. Их тут полно, выбирай — не хочу.
Видя, что я молчу, Брюс нахмурился и посмотрел на меня в упор:
— Что ты молчишь? Хочешь взять его с собой?
Как я уже говорила, он давно научился понимать меня без лишних слов.
— Слушай, он солдат. Согласись, такой человек рядом не помешает.
Чего стоили одни габариты и убийственный взгляд Джоуи. С таким союзником нам ничто не грозит. По крайней мере, от людей. Что до мертвецов, он и их уложит в два счета, уж в этом я не сомневалась. Брюс, правда, не уступал ему в росте, но его бицепсы так не выпирали из-под рубашки.
— Не соглашусь!
Гневный вопль отвлек меня от непристойных мыслей о рельефных мускулах Джоуи, из которых тот состоял целиком.
Брюс заметался по комнате, но уже через пару минут успокоился и сел:
— Ты серьезно… серьезно считаешь, что его лучше взять с собой?
— Мне без разницы, как скажешь, — пожала я плечами. — Просто парень неплохо стреляет и не дурак. И потом, пусть лучше он рискует своей шкурой, чем ты своей.
Брюс вымученно улыбнулся:
— Я тебя люблю. Ты ведь это знаешь?
Я обхватила его за талию и прижалась к груди:
