Вышло как-то по-дурацки, заискивающе. Но карлица рассмеялась, подпрыгнула, раскинула руки и закричала:
– Ну, что будем делать? Потанцуем? Полетаем? Споем?
Аллегра подпрыгнула и зависла в воздухе, в метре над брусчаткой. Под ее руками возникли радужные клавиши, и я услышала звуки фортепиано. Она кружилась и смеялась, клавиши пели звонко, отзываясь во мне дурацким, беспричинным весельем. В воздухе запахло сладким – корицей и горячим шоколадом, глинтвейном и ванилью, и чем-то еще праздничным, как на рождественской ярмарке. Цветной ветер играл вокруг Аллегры, бубенцы звенели, и радость летела, распространялась, накрывала весенний город прозрачным смехом, восторгом, глупым детским наивным удивлением.
Я не выдержала и от души рассмеялась.
– Споем или потанцуем? – подмигнула мне она.
– В гости пойдем, – ответила я.
Аллегра вернулась на землю, и мы отправились к Серафиму.
Никому и никогда в жизни добровольно не расскажу, кто она на самом деле такая. Особенно Софье. Пусть думает, что хочет. Ну как можно признаться, что эта круглолицая лупоглазая коротышка с бубенчиками – олицетворение, в прямом смысле этого слова, моего предназначения. Достаточно посмотреть на Аллегру – и сразу становится ясно, что именно я – самая подходящая кандидатура для безумного поступка. И вот я готова совершить его добровольно – никто меня не заставляет. Увидеть мир самоубийцы, чтобы найти ключ к тому, что заставило его пойти на последний отчаянный шаг, – разве это не безумие?
Эльза спрятала открытку в магазинчике у дяди Саши. И это послужило еще одним поводом сбежать с общего собрания: торговый центр вот-вот закроется, а тратить время и силы на открытки для охранников мне совсем не хотелось.
Я тихо собралась, погладила мирно дремавшую Аллу Борисовну и вышла из дома, закрыв дверь своими ключами. Аркадий накануне в очередной раз привел Аллегру в восторг, а меня – в недоумение. Пока я изучала приглашение манула, Аллочка Борисовна добралась до цветка в кухне, сгрызла два листка и уронила горшок на пол, рассыпав землю и чудом не поломав стебель. Аркадий застал меня за безуспешной попыткой скрыть следы преступления.
– Какое любознательное и активное животное, – заметил он и принялся прибираться.
– Простите, мне жаль ваше растение, – сказала я.
– Ничего-ничего, – миролюбиво ответил Аркадий. – Наверное, оно в прошлой жизни было хищным или ядовитым, вот ему и досталось. Может быть, мне сходить в зоомагазин и купить что-нибудь для вашей кисы? Как ее, кстати, зовут?
– Алла Борисовна.
Аркадий уставился на меня так, словно я только что у него на глазах съела три ложки земли.
– Признаться, от вас не ожидал.
– Это не я ее так назвала. Кошка мне досталась по наследству от тетки.
– А, тогда понятно… Вот, если бы у меня была кошка, я бы назвал ее Цаппой. В честь Фрэнка Заппы. Так чем мы будем ее кормить?
– Вы особо не утруждайтесь, я думаю, что уже очень скоро смогу оставить вас в покое и кошку заберу с собой.
Он все-таки ушел в зоомагазин, а мне еще добрый час пришлось выслушивать бурные восторги Аллегры.
– Возьмем для Аркадия что-нибудь у дяди Саши? Вот увидишь, он будет рад, – трещала она по дороге.
– Радость, магазин не работает.
– Я же сказала «возьмем», а не купим. Денежку потом отдашь.
– Радость, но он же не скрапер!
– А манул говорил, что скрапер! Просто Аркаша сам еще не знает.
Я чуть не поперхнулась, когда услышала это ласковое «Аркаша». Но, в самом деле, Серафим ведь сказал, что Шапкин – первый не скрапбукер, оказавшийся на Маяке Чудес. Как бы ни хотелось прогнать от себя эту мысль, но, похоже, мой чудак-хозяин обладает способностями, о которых пока не подозревает. Интересно, какая у него специализация?
Я не сразу узнала лавочку дяди Саши, до того непривычно было видеть ее закрытой, с опущенными рольставнями, хоть Эльза меня и предупреждала об этом. На боковой стене, как она и говорила, висело скрап-зеркало. Не сомневаюсь, что, не будь там зеркала, висячий замок на входе в лавку можно было бы легко открыть скрепкой, но со скрап-защитой ничего не выйдет: скрепка будет валиться из рук или застрянет в замке, у взломщика прихватит живот, или еще что-нибудь помешает.
«Find your key»[25], – прочла я надпись на зеркале.
Под зеркалом в рядок висели четыре ключа. Нарисованный ключ торчал из спины дамы в длинной юбке. Еще один был крепко примотан к зеркалу проволокой вместе с предохранителем, какие во времена моего детства частенько приходилось менять в телевизоре.
– Аллегра, ты какой ключ выберешь?
– Дядя Саша – человек радостный! А самый радостный ключ – крайний справа, короткий и с большим двухдырчатым ушком! На нем еще висит другой ключик, поменьше.
