– Хочешь, я тебя обрадую? – отвлек меня от размышлений звонкий голосок.
– Валяй, – согласилась я из чистого любопытства, не открывая глаз.
– Ты ведь искала слабое место Твари? – В голосе слышалось затаенное волнение, словно она собиралась вручить мне с трудом добытый драгоценный подарок. – Так вот, я могу рассказать тебе кое-что и даже показать.
– Рассказывай. – Я открыла глаза, опустила вниз затекшие ноги и откинулась на спинку кресла.
– Я очень, очень хотела бы. Это было бы очень радостно! – разулыбалась она. – Так бы рассказывала и рассказывала.
Коротышка скосила на нее глаза, но та замолчала.
– И в чем тогда дело? – спросила я.
– Ты мне не доверяешь, поэтому я не могу. Просто назови меня по имени. Будет классно, вот увидишь! Ты удивишься, когда узнаешь. – Она приняла хитродовольный вид, как ребенок, который прячет в кулачке конфету.
Вот ведь рот до ушей!
– Чего ты все время улыбаешься? – не выдержала я.
Я не могла объяснить, почему эта милашка вызывала у меня такое раздражение, и почему мне все время хотелось ей нагрубить. Хотя чего тут удивительного – моя внутренняя радость частенько меня раздражала. Честно говоря, я бы предпочла, чтобы именно незнакомка в зеленом оказалась настоящей Аллегрой. По крайней мере с ней не стыдно и на люди показаться. И снова закрутилась в голове неуловимая мысль…
– Я ведь радость! Такая у меня природа, – пояснила она и послала мне влюбленную улыбку. – И я ужасно рада, что мы с тобой наконец-то увиделись.
Я взглянула на коротышку – та состряпала надменную физиономию, поджала губы и выглядела при этом совершенно уморительно. Кристофоро Коломбо, глаза бы мои их обеих не видели! Я уставилась на блюдце с яблоком. У меня тут прямо перед носом – единственный инструмент, который может мне хоть как-то помочь. Мне нужно что-нибудь вспомнить, что-то, что укажет мне на истинную Аллегру. Вот только что именно?
– Инга, а можно я покажу тебе кое-что? – спросила незнакомка.
– Я когда-нибудь спрашивала у тебя разрешения? – с упреком в голосе перебила ее коротышка.
– Покажу радостное, такую красотутень тебе покажу! – не унималась милашка.
– Плюгиат! – возмутилась карлица. – Она украла у меня любимое слово!
– А конкретнее? – спросила я. – Что ты хочешь мне показать?
– Мои воспоминания о тебе. Как я тебя помню. Мы с тобой вспомним самые радостные моменты твоей жизни – и ты сама все поймешь. – В каждом слове незнакомки сквозило приятное предвкушение, будто она мечтала вслух.
– Давай попробуем, – неохотно согласилась я.
– Я сейчас выберу воспоминания, а ты нажмешь кнопку, ладно?
Я кивнула.
– Яблочко, покажи, пожалуйста, моменты в жизни Инги, когда я радовалась больше всего.
– Когда ты радовалась! Вот именно что когда ты радовалась. Не хочу на это смотреть! – проворчала коротышка и демонстративно закрыла глаза ладошками.
– Катись, яблочко, – скомандовала я и нажала зеленую кнопку.
Я ожидала увидеть себя со стороны и даже немного напряглась по этому поводу, но блюдце показывало воспоминания от моего лица. Все правильно, настоящая Аллегра не могла видеть меня со стороны, а только моими собственными глазами.
Когда я увидела десятки юных взволнованных лиц, дурацкие расфуфыренные платья и полутемный зал с гроздьями воздушных шариков под потолком, то не сразу поняла, где это и что происходит.
Милашка вернула меня на пятнадцать с лишним лет назад. Передо мной маячил микрофон – я выступала с речью. Это был выпускной вечер в моей школе – престижной гимназии с языковым уклоном. В тот год РОНО, или как его там называют, особенно зверствовало, и нашей школе зарубили три золотых медали из четырех, как сейчас помню, за сочинения. Трое круглейших отличниц заливали классы слезами, в которых можно было утопить не одну парту. Думаю, не надо пояснять, кто был той четвертой, которая прыгала от радости, узнав решение комиссии. Это был вечер моего триумфа. В простой картонной коробочке, похожей на спичечный коробок, лежал заветный кругляшок, а мальчишки наперебой приглашали меня на танец, потому что я была не просто отличницей – я была красавицей, как и сейчас, модницей и, кстати, в те времена почти худышкой. Мама ругалась, что я недоедаю. Смешно сейчас вспоминать, что та игрушечная медаль, о которой я больше и не вспоминала после поступления в университет, когда-то имела для меня такое значение. Но то ощущение – оказаться лучшей – до сих пор меня радовало.
Картинка на экране сменилась. Теперь я видела себя в огромном зеркале: еще совсем юная, но уверенная в себе так же, как и в том, что дождь льется с неба на землю, а не наоборот. Деловой костюм идеально сидел на фигуре, его дополняли туфли на высоченных шпильках, безупречный макияж и строгая, локон к локону, прическа – я всегда гордилась своими волосами, густыми и послушными. О, я хорошо помнила этот просторный конференц-зал в мэрии
