Задрожала лестница, заухало железо. Это взбирался Гаррель.
– Не помешал? – полюбопытствовал он, стоя на лестнице.
– Чего хотел? – буркнул Лещинский.
Гаррель хмыкнул, перешел с лестницы на пол, уселся рядом с товарищем по оружию.
– Тебя расстроила эта чокнутая нгенка? – спросил арсианец. – Ну, пойдем – выбросим эту вонючку из окна – пусть гамацу подкрепятся.
– Да пошла она, – отмахнулся Лещинский. – Скажешь тоже – выбросим… Слишком много всего, понимаешь? Голова кипит, как котел. Я постоянно думаю о жене, и эти две Оксаны – как издевательство, как напоминание о ней. Что с ней случилось? Жива ли? Сможет ли уцелеть на руинах Колонии, если жива?
– Надеюсь, ты не собираешься раскиснуть? – спросил Гаррель.
Лещинский матюгнулся, взъерошил волосы, уже привычно морщась от боли.
– Похоже, Сон-Сар тебя излечила от пагубного влечения к мальчикам, – съязвил он.
– Не беспокойся, – улыбнулся Гаррель. – В моем сердце для тебя всегда найдется место.
– Идиот чешуйчатый, – Лещинский сплюнул.
Гаррель перестал улыбаться, почесал лоб, поиграл желваками, а затем ударил себя по коленям.
– Нет, браза! Так не пойдет! Я излил тебе душу, чтобы ты понял, что произошло под Чертовым Коромыслом! Чтобы ты доверял мне! Но, блин, не насмехался! Улавливаешь разницу? Я – не человек, приятель! И Харрель-Но не был человеком! Так что увянь со своим гребаным антропоцентризмом.
– Да черт с вами… – вяло махнул ладонью Лещинский. – Ты знаешь, я ведь видел вблизи этого Бакса, или как его там… Мне показалось… Скорее всего, это – чушь, но мне показалось, что у Бакса – физиономия нашего Корсиканца.
Гаррель нахмурился еще сильнее.
– Не нравится мне это место. Зло укоренилось здесь, но вначале оно попировало всласть. Местного населения нет, его растащили фаги. Разбросали по всей Вселенной. Была цивилизация – нет цивилизации. То же самое произошло под Чертовым Коромыслом – сначала с аборигенами, а потом – и с Колонией.
– Ты полагаешь, Оксанку снова проглотил фаг? – быстро спросил Лещинский.
– Не знаю, всякое могло быть, – уклончиво ответил Гаррель, поскольку не знал – обрадует или же опечалит его товарища такая перспектива.
Но Лещинский и сам не знал, что хуже: погибнуть на месте или быть переброшенным к черту на кулички.
– Ты знаешь, что Корсиканец проворачивал аферы с колбасой?
Гаррель мотнул головой.
– Не понял!
– У нас в Колонии жратвы было – выше крыши. Народ же получал крохи, а Чумное городище голодало, и хитники голодали тоже.
– Не пойму что-то… – пробормотал арсианец. – Зачем ему это?
– Полуголодными управлять проще, – отозвался Лещинский. – Ради сохранения власти наши, земные правители, не жалели ни собственных родителей, ни даже детей…
– Бред какой-то…
Они помолчали, глядя на столб красного дыма над горизонтом.
– Как ты думаешь, Гаррель, что там дымится?
– Горит, наверное, что-то…
– Что может гореть в этой пустыне?..
– Костер Бакса…
– Бррр…
– Знаешь, Костя, а ведь его придется убить… Раноопределившийся детеныш прав.
– О чем это ты? – удивился Лещинский. – Кого это убить?
– Этого Баксбакуаланксиву… Корсиканца.
Плечо заныло еще сильнее, Лещинский поморщился, пробормотал:
– Рехнулся?! Как ты его убьешь? Это же не человек. Монстр. Демон.
Гаррель усмехнулся.
– Так уж и демон, – сказал он. – Монстр, согласен, но – из плоти и крови. И если мы его не убьем, жизни нам тут не будет. И никому не будет.
– Черт тебя побери, чешуйчатый, но как?
– С умом. Его нужно выследить, как выслеживают зверя. Понять его повадки и устроить ему западню.
– Звучит неплохо, – согласился Лещинский. – Вот только кто его будет выслеживать? Здешние старожилы почти все бабы…
