Кыри сел. Замер в неподвижности, словно обесточенная машина. Его силуэт был точно вырезан бритвой на фоне светлого пятна входа. Олт не сомневался, что в случае необходимости он не промахнется по столь легкой мишени.
Грог-адмирал принялся двигать руками, будто играл на арфе. Олт поспешил начать допрос, чтобы кыри не пялился на старого дурака и не думал о нем плохое.
– Твое имя?
– Тарбак, – прозвучал ответ после небольшой заминки.
– Род занятий?
– Наблюдатель Пути.
– Что это означает?
– Сомнение: я не настолько хорошо знаю язык центури.
– Ладно. Вернемся к этому вопросу позднее. Когда и где выучил наш язык?
– Был узником «Зеленой лужайки».
Грог-адмирал хмыкнул и проговорил, поймав вопросительный взгляд Олта:
– Он застал Третье Вмешательство. Времена моей молодости!
Сылт потянулся, хрустнув костями. Воспоминания о той войне до сих пор наполняли его душу светлыми воспоминаниями и радостным волнением.
– Сколько ваших на этой планете? – Олт уже спрашивал об этом, но кыри тогда явно было не до внятной беседы.
– Не встречал подобных мне, – ответил Тарбак. – Я побывал на многих плавунах. Я – двоякодышащий.
– Знаем, – в один голос отозвались подводники.
– Знаем, что двоякодышащий, – продолжил Олт. – У нас была возможность изучить вашу анатомию.
– Так сколько еще кыри на этой планете? – подхватил грог-адмирал.
– Утверждаю: не встречал подобных мне, – упрямо повторил Тарбак.
– Ладно, – Олт покрутил импульсник. Если кыри не врал, то следующий вопрос не имел смысла, но его все равно нужно было задать. И найти нужный ответ, причем – в ближайшее время. – Кто атаковал нашу подводную лодку?
На бесстрастном, неживом лице Тарбака появилось выражение, которое центури могли бы посчитать проявлением удивления.
– Мне это неизвестно.
Грог-адмирал привстал.
– Не смей врать, кусок болотной грязи! Что это было за существо? Кто напал на нас?
Кыри молча развел руками.
– Мы видели пирамиду с восьмигранным основанием, – пояснил Олт. – На дне, в полутора центурийских ого-отрезков к северо-востоку отсюда. Тебе что-нибудь известно об этом строении?
– Я не видел, – ответил Тарбак.
– Лжет! – заключил грог-адмирал. – Восьмиугольник – распространенный символ в оккультных науках Кыриа. Я был в вашем мире под Аркой, меня не проведешь! У меня нюх на подлость кыри!
– Восьмиугольник – это символ Вселенной, – бесстрастно произнес Тарбак. – Ее проекция на плоскость. Но я ничего не знаю о пирамиде.
– Как ты сюда попал? – спросил Олт, и после на несколько мгновений воцарилась тишина, оживленная лишь шелестом листвы и шумом волн.
Тарбак поднял руки. В сумраке казалось, будто бледная кожа кыри едва заметно опалесцирует.
– Я – Наблюдатель Пути, – сказал он весомо. – Эта планета – ловушка. Я не знаю, зачем Путь привел нас именно сюда. И я не знаю, как продолжить Путь. Мы все – в западне.
– Кажется мне, Олт, – проговорил грог-адмирал, – что эта центуриподобная образина морочит нам головы. Как мы сюда попали? – Голос Сылта зазвенел от напряжения. – Скажешь, будто Зверь – не ваших рук дело?
Тарбак не ответил. Отвел взгляд. Олт подумал, что хоть грог-адмирал и спятил, но все равно говорит дело: кыри темнит.
– Вы призывали из других измерений чудовищ и демонов! – не унимался Сылт. – Ваши безумные храмовники – я видел их своими глазами! – они творили колдовство! Они подчиняли себе армии чудовищ!
Кыри перевел взгляд на Олта.
– Командир, – обратился он вкрадчивым голосом, – вы можете меня убить, но второй офицер – безумен. Все, что он сейчас сказал, – выдумки.
Олт поморщился. Еще не хватало, чтобы пленный высказывался по поводу центури.
– Отвечай на вопросы, кыри. Только от тебя зависит, как долго ты проживешь под этим мерзким солнцем.
Тарбак вздрогнул, словно его ударили током. Проговорил бесцветно:
– Я не боюсь смерти. Вы называете нас – кыри, убогие. Но мы – эдрако, что значит Первые. Когда вы уничтожали нас в концлагерях сотнями тысяч и
