Мейкдон обложил порт, начали шнырять его гвардейцы и полиция — поди разбери, кто друг, а кто враг. Попытавшись уплыть из другого места, запросто попали бы на глаза, — легионер задумчиво потёр висок. — Много времени прошло. Успели бы уже пересечь океан в обе стороны.
— Не могу сказать, что абсолютно уверен в ваших выводах, но и отбрасывать их не буду. Как же собираетесь искать их, как вы выразились, в дыре? — по глазам Ториуса легионеры поняли, что его в действительности интересует результат, а не методы.
Горан пожал плечами.
— Так же, как и в столице. Беднота живёт скученно, все друг друга знают. В радиусе одного дня езды посещаем рыбацкие посёлки, хутора, деревни. Что тут ещё — пара городков. Спрашиваем о новых людях.
Силами армейских частей, полиции и командированных из Леонидии упомянутые окрестности порта можно было бы прочесать за пару дней. Но никто не выразил желания лезть в небо под ноябрьские ветра или таскаться по дорогам под проливным дождём вперемешку со снегом. Ториус с двумя спутниками нашёл какие-то важные дела в городе, и в полном соответствии с известной военной мудростью «инициатива наказуема» Горан с унтерами взялся за поиски. Буквально на второй день легионеры увидели пятёрку сопровождения в фиолетовых плащах. Не желая самим прикладывать хоть какие-то усилия, гвардейцы герцога решили не оставлять без внимания столичного оригинала.
На третий день резкий порыв ветра швырнул Терона оземь. Тут даже жестокосердный прим-офицер позволил пересесть на лошадей и даже взять экипаж для женщин, если они будут обнаружены. Соглядатаи, можно не сомневаться, обрадовались возможности передвигаться верхом. В Леонидии и в январе погода спокойнее.
Через неделю в рыбацком посёлке Горан разговорил торговку рыбой, посетовавшую, что нету товара на базар возить. Вот даже и новенькая прекратила.
Прим-офицер отправил Терона изображать поиски и обходить дома, разыгрывая спектакль для гвардейцев. С Алексом он пересидел полчаса в кабачке, а потом подогнал повозку к дому, указанному соседями как пристанище «новенькой» и «нелюдимой».
— Настоящая лачуга, синьор офицер. Неужели…
— Проверим. Гляди, это она?
Женская фигура, ссутулившаяся под порывами ветра со снегом, в рыбацком дождевике и бесформенных чунях, ни в малейшей степени не походила на девушку-воина, виденную мельком месяца три назад.
— Вряд ли.
Горан и Алекс догнали рыбачку, хлюпая сапогами по осенней грязи: мостовых в деревушке отродясь не было. Движимый каким-то хулиганским порывом, северянин бросил ей, перекрикивая шум ветра:
— Постойте, благородная тея!
Никогда в жизни он не был настолько близок к смерти. Спасла недюжинная реакция Горана. Он успел ударить по руке, вынырнувшей из-под плаща. Кинжал, предназначенный Алексу, упал в грязь.
Офицер вцепился в запястье, резко выворачивая его на болевой приём, напарник схватил девушку с другой стороны. Возможно, оба действовали не в полную силу, понимая, что перед ними синьорина, пусть и обученная драться, но всё же создание благородных кровей. Она вывернулась, в руках легионеров в виде добычи остался только рыбацкий плащ.
Иана выкатилась из-под них, не брезгуя вымазаться в грязи, и вскочила на ноги с револьвером в руках.
— Замрите! Оба!
— Предпочитаете иметь дело с фиолетовыми? — невозмутимо спросил Горан. — Мы из столичного легиона, пришли вам на помощь по приказу синьора Ториуса Элиуда.
Девушка не ответила. Палец плотно лёг на спусковой крючок.
— Ну же, Иана. Вспомните стычку под Леонидией. Со мной был рыжий товарищ, пробовал ещё с вами заговорить.
— Лучше уходите…
— Поздно. Терон больше не смог облапошить гвардейцев, — Горан мотнул головой, показывая на противоположный конец улицы. — Синьора, вы и госпожа Эрланд арестованы именем императора. Опустите оружие.
На её лице отразилось смятение.
— В противном случае будете арестованы именем герцога Мейкдона, и мы ничем не сможем вам помочь, — добавил Алекс. — Прошу вас, возьмите плащ — окончательно намокнете.
Без того мокрая до нитки от дождя и купания в грязи, Иана вдруг решилась именно после этих слов, простых и человечных. Она выхватила дождевик.
— Бегом, синьоры!
Троица ворвалась в лачугу, перепугав Еву чуть ли не до обморока.
— Дорогая, нам придётся довериться этим людям. Уходим, быстро.
