– Ксива? Ган…зейская? – вновь переспросил Коленвал и рыгнул. Его довольное лицо менялось на глазах. Под конец он сморщился, словно у него внезапно разболелся зуб, и помотал головой. – Здесь толковых мазил нет. С тем, что они малюют, сразу спалишься.
По-видимому, он посчитал вопрос закрытым, но Гончая не отвела взгляд.
– Поможешь или нет?
И Коленвал сдался.
– Знаю я одного спеца. Берет дорого, но ксивы варганит – не подкопаешься.
– Сведи.
– Не здесь он. На Новокузнецкой обретается. Я тебе записку черкну, что ты от меня. А дальше сама.
Гончая кивнула.
– Как зовут твоего спеца?
– Очко.
– Что, жопа больная или срет часто? – ухмыльнулась Гончая, но Коленвал не поддержал ее шутку.
– Картами шуршит, катала, оттуда и прозвище. И по ксивам мастак.
Гончая на секунду задумалась. В рухнувшем мире каждый зарабатывает и выживает, как может. Да и ей без разницы, кто будет делать фальшивый паспорт – гравер, художник или карточный шулер. Лишь бы по этому паспорту попасть на Кольцо. Она снова кивнула.
– Пиши записку.
Теперь можно было уходить. Чтобы Коленвал не заметил ее маленькой спутницы, Гончая собиралась вывести его из бара и там распрощаться, но делать этого не пришлось. Допив в одиночку литровую бутыль самогона (Гончая лишь для вида пригубливала свой стакан), Коленвал уронил голову на грудь и захрапел.
Убедившись, что это не притворство и опьяневший собеседник действительно заснул, Гончая подмигнула Майке и кивнула в сторону выхода. Но девочка никак не отреагировала на поданные знаки. Она все так же сидела на своем месте, уставившись неподвижным взглядом в полупустую чашку.
Луч мощного аккумуляторного фонаря, способного освещать туннель на несколько десятков метров, попросту утонул в темноте. Стратег до предела повернул кольцо рефлектора, регулирующее яркость света и ширину луча, но ничего не изменилось. Только световой конус стал у?же, а тьма по краям – гуще и чернее. Когда он покидал это место несколько дней назад, здесь все было по-другому, не так, как сейчас.
Там, где прежде стояла бронированная входная дверь, начинался непроглядный мрак. Дверь из многослойной броневой стали, почти в полторы тонны весом, просто исчезла! Вместе со входом исчезла железобетонная стена в полметра толщиной и все, что находилось за ней! Исчез весь бункер! Жилые комнаты, коридоры, кухня, уборная, душевая, лазарет, исследовательская и медицинская лаборатории, склады и прочие служебные помещения с охраной и всем персоналом провалились под землю!
Стратег уже понял, что произошло нечто ужасное, когда в туннеле, ведущем к его личному бункеру, где он поселил провидицу, стали попадаться кучи осыпавшейся земли и обломки выкрошившегося бетона, но окончательно осознал это только сейчас. Рука невольно дрогнула, и световой луч отклонился вниз, к краю пропасти.
Он поводил фонарем из стороны в сторону, но везде видел одно и то же – обрыв, напоминающий скошенный край огромной воронки, а за ним – непроницаемая для слабого электрического луча пустота. До обрыва было метров пятнадцать, около двадцати шагов, и необъяснимое, но очень сильное желание подталкивало Стратега к тому, чтобы пройти эти двадцать шагов, подойти к краю воронки и заглянуть в пропасть. Лишь естественный страх и доводы рассудка удерживали его от этого самоубийственного поступка.
Наверное, те же противоречивые чувства одолевали и тех людей, которые неподвижными фигурами застыли за спиной Стратега и кого Майка не смогла распознать. Но в отличие от Стратега и его спутников она видела и слышала и кое-что другое. Из провала доносился шум. Словно там, на недоступной фонарям глубине, в вечном мраке бурлит и клокочет вода. Но бурлила не вода. Это шипел пар, вырывающийся из глотки членистоногого чудовища. Когда клубы пара касались каменных стен, камень становился мягким, как топленый жир, что позволяло монстру с легкостью прогрызать себе ходы в толще земных недр.
– Нож, – не оборачиваясь, произнес Стратег, и одна из темных фигур за спиной тут же вложила клинок в его протянутую руку.
С ножом в руках Стратег опустился на корточки, расчистил что-то у себя под ногами, после чего несколькими ударами ножа отбил со дна туннеля небольшой камень, похожий на расплавленную, а потом застывшую каплю. Таких камней-капель было много, а ближе к краю пропасти их становилось еще больше. И сами края воронки представляли собой сплошную окаменевшую заново массу.
Стратег долго рассматривал под фонарем отколотый камень, потом нахмурился и спрятал находку в нагрудный карман.
– Дьявол! – выругался он. – Она была права.
Сунув руку за пазуху, он вытащил оттуда вогнутую металлическую фляжку. Но обычно безотказная емкость оказалась пустой, и Стратег, разозлившись, швырнул ее в пропасть. Звука падения никто не услышал – фляжка просто исчезла во тьме…
Потом что-то цапнуло и дернуло Майку за ухо. А когда она подняла глаза, то увидела перед собой женщину-кошку.
