– Четверть на чет для разбега, – объявил Сутулый, высыпав на стол перед местным крупье горсть патронов.
Его спутники поставили по десятке на чет и нечет. Гончая поставила десять на число пять, хотя Майка просигналила ей под столом, что будет девять. Черноусый на этот раз решил воздержаться. Очко с демонстративным безразличием записал все заявленные результаты, зато Сутулый после всех объявленных ставок пристально уставился на единственную за столом женщину. Возможно, им руководило простое любопытство, а возможно, дело было в другом.
Гончая неохотно отвела взгляд от громилы. Надо было до конца отыгрывать роль и следить за выброшенными костями. Выпало девять, как и предсказала Майка, шестерка на черном кубике и тройка на белом. Пора было заканчивать представление, тем более что Сутулый не отводил от нее глаз, и в следующем кону Гончая снова поставила на число десять патронов, но на этот раз выбрала его по подсказке Майки.
– Ты откуда такая отчаянная? Местная? – неожиданно обратился к ней Сутулый.
В отличие от своих спутников он не стал делать ставок и, похоже, вообще потерял интерес к игре. Столь внезапная перемена с его стороны Гончей совсем не понравилась.
– Местная, – быстро ответила она и отвернулась, чтобы не встречаться с ним взглядом.
Но такой ответ Сутулого не удовлетворил.
– А ты, мелкая, тоже местная? – спросил он у Майки.
– Это моя дочь. Она немая, – ответила за Майку Гончая.
– Гм, – недоверчиво усмехнулся Сутулый. – А раньше вроде говорила.
Гончая напряглась, но ни спросить, ни ответить Сутулому не успела. Выброшенные на стол кости остановились, и в тот же миг палатка огласилась криком черноусого.
– Выиграла! Все-таки выиграла!
Очко что-то недовольно проворчал себе под нос, Гончая не разобрала слов, и принялся отсчитывать ее выигрыш. Спутники Сутулого тоже не удержались от комментариев, и только он сам по-прежнему хранил многозначительное молчание.
«Последний раз и уходим», – пообещала себе Гончая. Им с Майкой нужен новый паспорт, а чтобы приобрести его, нужны еще почти двести патронов.
– Ставки? – Очко уже забрал со стола разлетевшиеся кости и держал перед собой измазанную мелом доску, и хотя он обращался ко всем игрокам, смотрел исключительно на Гончую. Все прочие за столом тоже глазели на нее.
– Играешь, отчаянная? – спросил Сутулый.
Гончая под столом слегка подтолкнула Майку коленом, потом ущипнула ее за руку, но все оказалось тщетно. Девочка ни на что не реагировала.
Майка сразу узнала злого и грубого человека, который приходил на Маяковскую вместе с толстым барменом, разыскивающим ее сестру. Майка хорошо помнила, как он дважды ударил сестру, требуя вернуть долг. Но рядом с женщиной-кошкой она никого не боялась.
Лицо злого человека недолго стояло у Майки перед глазами. Как только он вошел в палатку, вокруг него начала сгущаться темнота. В одно мгновение тьма заполнила все вокруг, а когда Майкины глаза пробились сквозь мрак, она увидела гигантского подземного червя, ворочающегося в своей каменной пещере. Все тело сжалось от ужаса, и Майка, как когда-то в раннем детстве, изо всех сил обхватила мамину руку.
Из пасти червя вырывались клубы густого едкого дыма. Дым был таким горячим, что все живое, соприкоснувшись с ним, мгновенно превращалось в пепел. Даже каменные стены пещеры начинали плавиться, как плавится свечной воск, когда червь изрыгал на них свое раскаленное дыхание, что позволяло чудовищу проделывать новые ходы в толще земли.
Но сейчас монстр не просто полз вперед. Вот гигантская голова-пасть повернулась в сторону, но едва ощетинившееся тысячами лап-когтей кольчатое тело устремилось за ней, червь снова изменил направление движения. Чудовище как будто что-то искало под землей. Или кого-то…
Следующее изображение. Живые картинки или образы, как их называл Стратег, сменяли друг друга с головокружительной быстротой, как в той чудесной игрушке –
Только что она видела окутанного раскаленным дымом гигантского кольчатого монстра, прогрызающего себе путь в толще земли, и вот уже перед глазами пожилой человек с изображением книги, нарисованной на выбритом виске – брамин, как назвала его женщина-кошка. На нем необычная одежда – длинный, до самого пола, серый халат, подпоясанный широким поясом. Брамин смотрит на большую карту метро с какими-то пометками (Майка знает, что все эти пометки он сделал сам) и что-то говорит внимательно слушающему его Стратегу. Тот тоже смотрит на карту метро, молчит и хмурится. И чем дольше говорит брамин, тем больше хмурится Стратег.
Новый поворот калейдоскопа, только вместо красивого узора из цветных стеклышек перед глазами Майки залитая светом комната. В ней трое: Стратег, его охранник и Шериф. Второго охранника Стратега Майка не видит, но знает, что он рядом – стоит за запертой дверью. На этот раз говорит Стратег. Слов не слышно, но Майка знает, что ему нужно. Он хочет и не просто хочет, а требует, чтобы Шериф куда-то пошел, туда, где опасно, и принес что-то оттуда.
Опять Стратег, но комната уже другая, темная. Он там один. Нет, не один. В темноте скрываются другие люди. Ни лиц, ни фигур не разобрать. Опасные
