люди. Они тоже работают на Стратега, служат ему – ищут людей по его приказу. И убивают, если он этого потребует. На этот раз речь о… Майкиной маме! Тот, к кому обращается Стратег, хочет ее убить, но Стратег не разрешает, потом добавляет что-то еще, и рот скрывающегося в темноте человека растягивается в зловещей улыбке. Майка щурится, стараясь рассмотреть его, но видит только белеющие во тьме оскаленные зубы.
Майка все-таки слышит чей-то голос. Он похож на мамин. Или нет? Ни Стратег, ни скрывающиеся в темноте люди не знают о ее незримом присутствии. И никто из них не назвал бы ее родной и милой.
Мама целует ее в лоб, потом в щеки. Майка открывает глаза и видит перед собой женщину-кошку. Но та смотрит на нее точь-в-точь, как мама.
– Тебе лучше? – спрашивает женщина-кошка и, когда Майка с благодарностью пожимает ей руку, объясняет собравшимся за столом мужчинам: – Дочь плохо переносит духоту. Мы, пожалуй, пойдем.
В палатке действительно душно, но не так, чтобы от этого падать в обморок. Женщина-кошка врет игрокам, чтобы обезопасить Майку, чтобы те не узнали о ее способностях.
– Куда?! – внезапно восклицает лысый ведущий. Он не нравится Майке так же, как не нравится сутулый человек, избивший ее сестру. – Раз выиграла – играй еще!
Женщина-кошка обхватывает под столом Майкину руку. Ей нужно знать результат, чтобы правильно сделать ставку, но Майка не может ей помочь. Она так напугана калейдоскопом последних видений, что просто не в состоянии разглядеть положение выброшенных игральных костей. Сказать об этом нельзя – по условиям игры Майка немая, и она виновато жмет руку женщине-кошке.
Но что это?! Женщина-кошка приняла этот жест за подсказку и поставила половину всех своих патронов на цифру два. Она ошиблась! Все за столом замирают. Майка тоже. Она дергает женщину-кошку за руку, чтобы привлечь внимание. Они смотрят друг другу в глаза, и к женщине-кошке приходит понимание. Она меняется в лице, хочет отменить ставку, но уже поздно. Ведущий останавливает ее повелительным жестом и выбрасывает кости.
«Пожалуйста, пусть будет один-один!» – шепчет про себя Майка, глядя на катящиеся по столу игральные кубики. Первым останавливается черный. Один! Белый продолжает катиться. Майка слышит, как рядом тяжело дышит женщина-кошка. Она тоже следит за кубиком и все сильнее и сильнее сжимает под столом Майкину руку. Потом все звуки исчезают, как и боль в руке. Остается только переворачивающийся кубик. Еще переворот, еще…
«Стой!» – кричит ему Майка. И кубик замирает, открыв взорам всех присутствующих грань с единственной черной точкой. Один-один!
Установившаяся в палатке тишина взрывается криками и злобными ругательствами, но Майка их почти не слышит. У нее кружится голова, и очень трудно дышать. Надо бы выйти на воздух, там ей наверняка станет лучше. Но голова кружится все сильнее, и слабость такая, что она даже не может пошевелиться.
Встать из-за стола Майка не смогла, и Гончей снова пришлось взять ее на руки. На этот раз малышка не потеряла сознание, но «угадывание» результатов игры вымотало ее так, словно она целый день без еды и отдыха ворочала неподъемные камни. Хотя, кто знает, какие нагрузки ей приходится выдерживать в своем особенном состоянии. Может, это еще тяжелее.
Выбравшись из палатки, Гончая отнесла девочку к краю платформы и осторожно положила на пол. Мешок с выигрышем, где позвякивали почти три с половиной сотни патронов, пристроила рядом. Местная публика не обратила на них внимания, тем более никто не предложил свою помощь, чему Гончая была только рада. В рухнувшем мире лишнее внимание почти всегда означало лишние хлопоты, а им обеим сейчас особенно следовало избегать лишнего внимания.
Из туннеля, как обычно, тянуло сквозняком, и Майке на этом освежающем ветру сразу стало лучше. Лицо порозовело, затуманившийся взгляд приобрел осмысленное выражение. Девочка покрутила головой по сторонам и, убедившись, что они уже не в игровом притоне, спросила:
– Мы выиграли?
– Благодаря тебе, – Гончая похлопала набитый патронами мешок. Очко хоть и негодовал из-за своего проигрыша: рычал и брызгал слюной, но расплатился сполна.
– Теперь ты сможешь купить паспорт?
– Теперь… – Гончая не договорила. Из палатки Очко друг за другом вышли Сутулый и остальные игроки. Даже черноусый решил наконец прекратить игру или спустил все до последнего патрона, включая те, что вернула ему Гончая. – А ну-ка, пойдем.
Майка легко поднялась на ноги, хотя только что лежала без сил (для ребенка, да и для взрослого, она поразительно быстро восстанавливалась), и последовала за своей спутницей.
Нельзя было упускать момент, пока Очко оставался в своей палатке один. Разговор с ним не предназначался для чужих ушей, а в любую минуту в притон могли заявиться новые игроки. Гончая не стала тратить время и еще с порога объявила:
– Я по делу.
Очко хмуро взглянул на нее, но все понял правильно и махнул рукой заступившему дорогу охраннику.
– Обожди снаружи. Ко мне никого не впускать, кроме… Ну, сам знаешь.
