Все наши ложные «сегодня»

когда-либо будет.

132

Я ощущаю резкий укол ледяного копья тревоги – вдруг я опять очнусь в больнице после того, как со мной случился припадок на стройплощадке Джона. Неужто мне снова придется пережить эту круговерть, крутясь в бесконечной петле? Но я оказался избавлен от экзистенциального кошмара. Заключительную поездку сквозь время я совершил с помощью аппарата своего отца, так что мне не пришлось еще раз переживать пятидесятилетний паралич, пригодный для самоанализа. Яркая вспышка, мелодичный гул, и я вернулся в 2016 год.

Лишь сейчас я сумел воистину оценить гений моего отца в сравнении с Лайонелом.

Судя по озадаченному выражению на физиономии Лайонела, стоящего прямо передо мной, в пути я не задержался.

С момента моего отбытия ничего не изменилось, за исключением того, что у меня уже нет портативной машины времени.

– Не получилось, – констатирует Лайонел.

– Получилось, – возражаю я.

– Вы вернулись?

– Да.

– Но я пока еще здесь, – говорит он.

– Совершенно верно, Лайонел. Мы справились. Мы спасли мир.

Я обнимаю его. Он напрягается, а я стискиваю его обеими руками.

– Нет, – бормочет Лайонел. – Вы должны совершить еще одну попытку.

Легко понять, что я обнимал Лайонела вовсе не потому, что соскучился по нему. Я схитрил и нажал на нервный узел на его локте, послав резкий болевой импульс ему в шею. Одновременно с этим я сорвал с его запястья устройство, с помощью которого Лайонел управлял вспомогательными системами, бросил гаджет на пол и раздавил его каблуком.

Вероятно, в аппаратик была вмонтирована еще и автоматическая сигнализация, поскольку едва я сорвал его с руки хозяина, как металлическая дверь раскрылась и здоровяк Вэнь вбежал в помещение с полуавтоматическим пистолетом наготове.

Я разворачиваю Лайонела, как живой щит, и легонько толкаю в сторону Вэня. Лайонел вынужден сделать неуверенный шаткий шажок вперед, чтобы удержаться на ногах. Вэнь вздрагивает, явно испугавшись, что его щедрый работодатель сейчас рухнет как подкошенный.

Воспользовавшись мгновенным колебанием, я кидаюсь на Вэня, повернувшись к нему боком, чтобы представлять собой не столь обширную мишень. Понятия не имею, откуда я знаю, что нужно делать. Вэнь ошарашенно моргает.

Я перехватывают его пальцы на рукояти оружия и отворачиваю дуло пистолета в сторону. Затем я ломаю указательный палец Вэня, лежащий на спусковом крючке, и быстро всаживаю свой локоть в нос громилы.

Свободной рукой я обхватываю Вэня за шею и рывком отключаю связь его мышц с позвоночником.

Ноги Вэня делаются ватными, он падает на пол, и его пушка оказывается у меня в руках. Телохранитель в сознании, но временно парализован. Из перебитого носа льется кровь, но Вэнь не может пошевелить ничем, что находится ниже плеч, и дергается, как полураздавленный паук.

Я приставляю дуло пистолета ко лбу Лайонела.

Схватка занимает от силы две секунды и, даже, невзирая на то, что это проделал лично я, у меня успело сложиться ощущение крайней собственной агрессивности.

Наверное, включение Виктора в мое сознание открывало мне доступ к его невероятной постапокалиптической военной подготовке, предусматривающей выживание при любых условиях. Вероятно, теперь передо мной раскрывается целый веер возможностей с точки зрения жизненного выбора, который мне так или иначе придется сделать в будущем… Однако в данный момент меня интересует только одно: убедиться в том, что Пенни и мои родные не пострадали.

Наступив на шею Вэня, я ногой прижимаю его к полу, а пистолет тем временем уперт в лоб Лайонела с такой силой, что на коже Гоеттрейдера отпечатывается отметина.

– Постойте! – хрипит Лайонел. – Вы же сами подкинули мне эту идею с блефом! Неужто вы ничего не помните? Вы сами посоветовали, даже, скорее, приказали мне устроить нечто, неотличимое от похищения. Вы объяснили, что вам потребуется мотивация. Они живы и невредимы. И ваша Пенелопа Весчлер в порядке. Я специально нанял гонконгского кинорежиссера, специалиста по боевикам. Он считает, что делает эпизод японского реалити-шоу.

– Второй вектор времени исчез, – объясняю я. – Навсегда. Мне с трудом удалось спасти эту реальность.

– Нет, – говорит он, – не может, чтобы это была моя жизнь.

– Увы!

– Но я потратил ее впустую, – вырывается у Лайонела.

– Лайонел, вы создали машину времени. Вы – величайший из ученых, когда-либо живших на свете, – добавляю я.

– Я не создавал ее! Я ее скопировал! – восклицает он.