– Обычно они находятся на третьих этажах угловых зданий, примерно в ста метрах друг от друга. Словно наши личные вышки сотовой связи. Таким образом мы обеспечены хотя бы несколькими фиксированными точками, однако остальные полностью динамичные.
К сожалению, курс электротехники, прослушанный в колледже, я успел как следует подзабыть.
– …не привычная звездообразная сеть, а точечная, в которой используется не активная, а реактивная передача сигнала.
Все это было выше моего понимания.
– А откуда люди узнали, как ею пользоваться?
– Она работает как прозрачный прокси-сервер в нижней части сетевого стека, – объяснил Винс и рассмеялся, увидев мое лицо. – Она полностью прозрачна. Люди просто пользуются своими мобильными телефонами как обычно, только им нужно добавить новый адрес в «ячеистой сети» для каждого контакта в телефонной книге.
– И сколько людей к ней уже подключилось?
– Сложно сказать. Больше тысячи.
Создав адрес для сообщений «ячейка 911», Винс подключил его к телефонам группы сержанта Уильямса. Туда каждый час поступали десятки вызовов.
– И люди присылают тебе изображения?
Мы попросили высылать нам фотографии пострадавших и погибших, снимки с мест преступления вместе с комментариями и любой дополнительной информацией. Все данные хранились на жестком диске ноутбука Винса.
– Да, уже пришло несколько десятков. Я рад, что система заработала, но эти фотки…
– Не стоит на них смотреть.
Он вздохнул.
– Сложно удержаться.
Я положил ему руку на плечо.
Винс был очень занят. В сети он также создал хранилище, где люди могли бы размещать полезные советы, способы выживать в холодную погоду, а также приложения для телефона – аварийные радиостанции, фонарики, компасы, карты Нью-Йорка, методы лечения ожогов и оказания медицинской помощи. Первый совет выложил сам Винс – как сделать из марихуаны болеутоляющую настойку.
– Винс, ты делаешь большое дело, спасаешь множество жизней.
– Мы смогли бы этого избежать – если бы видели будущее.
– Мы не в состоянии увидеть будущее, Винс.
Винс посмотрел на меня.
– Когда-нибудь я это изменю, – серьезно сказал он.
Я помолчал, не зная, что ответить.
– Можешь отправить всем с нашего этажа просьбу придти после заката на собрание?
– Что за собрание?
Я вздохнул и отвел взгляд. В коридоре Тони играл с Люком в прятки.
– Просто скажи, чтобы пришли. Нам нужно поговорить.
– Никто из нас не думал, что ситуация так затянется, – объяснил Чак людям, столпившимся в коридоре. – Мы будем и дальше делиться электричеством, теплом и инструментами, но вам нужно брать больше ответственности на себя.
– И что это означает? – спросил Рори.
Я насчитал тридцать три человека. Несмотря на все наши усилия, на этаже накапливалась грязь. Одеяла и простыни покрылись пятнами. Никто не мылся уже неделю, и большинство столько же времени не переодевалось.
В воздухе стоял запах пота. В туалетной зоне на пятом этаже творилось черт знает что, и вонь, казалось, просачивается через пол и стены. Ковер в коридоре перед лифтом отсырел от снега, который носили в кастрюлях и бочках, чтобы натопить из него воды; отсырели мебель и подушки. На плинтусах появилась плесень.
– Вам придется самим обеспечивать себя едой, – сказал я, разглядывая грязь под ногтями. – Мы просто не можем и дальше делиться нашими припасами.
Точнее было бы сказать «припасами Чака». Те, кто собрался в коридоре, поняли: с одними Чак и Сьюзи будут делиться продуктами, а с другими – нет.
– Значит, теперь каждый за себя? Ты это хочешь сказать? – спросил Ричард.
Он приютил у себя нескольких погорельцев, и семья китайцев по-прежнему жила у него. Я поневоле начал его уважать.
– Нет, нам по-прежнему нужно вместе охранять дом, носить воду и заниматься уборкой. Что касается еды, то мы разделим то, что находится здесь.
