– Вчера пришлось закрыть окна из-за холода, – признал я, и мне сразу стало ясно, что я сделал.
Чак сделал глубокий вдох.
– Признаки отравления угарным газом очень похожи на симптомы гриппа. Мы не болеем, потому что у нас электрический обогреватель…
Я встал и открыл дверь спальни.
– Винс!
Парень все еще работал за своей компьютерной станцией, каждый час просматривая сотни снимков, поступающих со всех концов города. Экстренные сообщения он перенаправлял сержанту Уильямсу.
В дверном проеме квартиры Чака появилась голова Винса. Я объяснил ему, что заходить нельзя, и поэтому он осторожно заглянул внутрь.
– Возможно, люди отравились угарным газом. Открой окна, направь сообщения тем, кто внизу, и извести Тони.
Винс потер красные, распухшие глаза, кивнул, потом молча закрыл дверь. Он устал.
– Завтра им станет лучше. Непоправимого ущерба для здоровья не будет, – сказал Чак. – Правильная мысль – устроить карантин для тех, кто пришел с Пенсильванского вокзала.
Я кивнул, чувствуя себя идиотом.
Чак потер шею и спустил ноги с кровати.
– Боже мой, холера.
Он наклонился вперед, и Сьюзи потерла ему спину.
– Ты точно хорошо себя чувствуешь, малыш?
– Немного покачивает, но вообще неплохо.
– Нам повезло, – сказал я. – На нас напали не случайно – тот человек был одним из парней Пола.
Чак так и сел.
– Что?
– У нас есть фотография нападения…
– У тебя было время
Я забыл, что Чак провел несколько дней в беспамятстве и не видел, как развивалась ячеистая сеть. По подсчетам Винса, к ней уже подключилось более ста тысяч человек.
– Нет, не я, кто-то из очевидцев. Многие так теперь делают – это наш способ держать ситуацию под контролем.
Какое-то время Чак просто смотрел на меня, усваивая полученные сведения.
– Пожалуй, тебе стоит объяснить мне, что происходит.
– Чаю не хотите? – предложила Лорен. – И мы тогда вас оставим, сможете поговорить.
– Было бы здорово.
Сьюзи кивнула и взяла с постели Элларозу.
Пока женщины готовили чай и завтрак, я объяснял Чаку про то, что в ячеистой сети создаются «соседские дозоры», появляются инструменты для экстренных служб, и о том, как мы храним информацию.
В центрах помощи объявили карантин, поэтому этот источник продовольствия иссяк. Мы опустошили даже бутылочки с кетчупом и горчицей, которые смогли найти в доме. Все квартиры были обобраны дочиста.
Голод заставляет разум сосредоточиться на любом, даже самом крошечном кусочке пищи, и поэтому ты невольно проверяешь, не забыл ли ты что- нибудь, во всех ли углах посмотрел.
– Если сидеть на урезанном пайке, то продовольствия осталось дня на три, – объяснил я. Мы все стали экспертами по подсчету калорий. – Я вышел ночью – для безопасности, – ориентировался с помощью очков ночного видения и дополненной реальности.
– Что? Стоит оставить вас на пару дней…
Я улыбнулся.
– И еще кое-что.
– Яичница с ветчиной?
Я покачал головой, продолжая улыбаться.
– Если бы.
– Так что?
– Парнишка нашел способ спустить твою машину.
– Пора убираться отсюда?
