ему открыла хрупкая блондинка. Ей было от тридцати пяти до сорока лет, зеленое шелковое платье скрывало изящную фигуру, лицо было мрачным, прямо как у банши, от которых он только что вышел, – и неудивительно, при таких-то обстоятельствах, правда?
– ?Беула Гхуда? Я следователь Джерид. Не возражаете, если я задам вам пару вопросов касательно… э-э-э… вашей недавней потери?
– ?Да, пожалуйста, следователь, – проговорила она. – Пожалуйста, входите.
Внутри дом оказался таким же помпезным, как и снаружи, перегруженным ненужными, с точки зрения Джерида, украшениями, безвкусными безделушками. Похоже, в Виллджамуре быть богатым – значит попусту тратить деньги: на что еще они расходуют их, как не на всякую ерунду? Городу уже давно не угрожали опасности, империя торжествовала над своими недругами повсюду, и состоятельные граждане Виллджамура прикипели душой к материальному комфорту, продолжая увеличивать пропасть между богатыми и бедными.
Беула Гхуда усадила его в слишком жарко натопленной комнате, где многочисленные лампы под драгоценными абажурами лили цветной свет. Богатые портьеры из тканей, иметь которые жаждали все, а производились они только в Виллирене, тянулись из каждого угла к середине потолка, создавая подобие шатра. Из большого окна со стеклом высочайшего качества открывался вид на центральную часть крепостных стен Виллджамура и запорошенную снегом тундру за ними. В комнате сильно пахло благовониями, и, исходя из количества книг, лежавших повсюду, Джерид сделал вывод, что Беула – дама, располагающая досугом.
– ?Как вы справляетесь? – начал сочувственно Джерид.
– ?Ну, понемногу. – Она иронически подмигнула, что не добавило ей привлекательности в его глазах. – Правду сказать, следователь, мы были не слишком близки в последнее время.
Он удивился ее спокойному ответу, но, в конце концов, это лишь облегчало ему работу.
– ?Сожалею.
Она пожала плечами:
– ?Да, такое тоже случается.
Она присела на край стула с подушкой – типичный предмет меблировки эпохи двух предшествующих императоров, Гулиона и Халдуна, с резными мотивами на передней дубовой панели, прославляющими сражения и битвы. Стиснув одной рукой запястье другой, она уставилась на пол. Он дал ей время собраться с мыслями.
Наконец она подняла голову:
– ?Итак, чем я могу вам помочь?
– ?Вы знали, где он провел последнюю ночь? – спросил Джерид.
Она посмотрела мимо него:
– ?Нет.
– ?Боюсь, любой жене неприятно было бы это слышать.
Она вновь пожала плечами.
– ?В последний раз его видели, когда он выходил из квартиры женщины. Она подтвердила, что они провели вместе ночь. – Он удерживал ее взгляд столько, сколько она ему позволила.
– ?Понимаю, следователь, – сказала она. Потом добавила: – Какая она?
– ?Та женщина?
– ?Да, та женщина.
– ?Профессиональная проститутка, хотя, подозреваю, он заплатил ей не за это.
– ?Какое облегчение, – с горечью прошептала она.
Джерид задумался над ее словами. Что-то он перестал понимать женщин в последнее время. Выждав еще минуту, он заговорил вновь:
– ?Вы знаете, кому могла быть выгодна его смерть?
– ?Кроме меня? Вы это хотели сказать?
– ?Нет, я в основном имел в виду его деятельность в Совете.
– ?Ну, там многие завидовали его успеху, однако его всегда любили.
– ?Может быть, он проводил какую-нибудь противоречивую политику, вы не знаете?
– ?Нет, он очень редко говорил со мной о работе. Понимаете, популярный везде, он не пользовался большой популярностью у себя дома.
– ?Простите мои слова, но вас, кажется, совсем не потрясла его смерть.
– ?Я глубоко верю в Астрид, следователь. А значит, верю в перерождение и в то, что он скоро родится вновь, заняв то место, которое будет соответствовать его поступкам в нынешней жизни. Видите ли, следователь, я его по-своему любила.
Джерид испытал к ней жалость, смешанную с тревогой. Сам-то он был нерелигиозен.
– ?Последний год или даже больше он отказывался ходить со мной в храм, меня это ранило. Он больше не молился в приделе Бора и, кажется, вообще
