Ночи Виллджамура

– ?Да, командующий. Внизу. – И отступила, давая им пройти.

Это была военная тюрьма, одна из многих, и, войдя, они оказались в длинной, шагов на пятьдесят, комнате, освещенной четырьмя фонарями. Один ее конец отгораживала железная решетка, за которой их уже ждали те, кого он распорядился привести.

– ?Вот они, – показал на них Бринд. – Дрогры.

– ?Дрогры – миф. – Папус шагнула к решетке.

Пленников, сгрудившихся за решеткой, трудно было разглядеть в полутьме.

– ?Мы нашли их здесь, на Джокулле, они просто стояли, без всякой цели, хотя еще раньше группа таких, как они, напала на мой отряд, а одного такого я видел на мысе Далук, но тогда я не знал, кто это. – Он подошел и встал рядом с ней, положив руку на решетку. На полу была лужица черной жидкости, которая, как он полагал, натекла из чьей-нибудь раны. – Один из моих людей сказал, что они дрогры, а он в этом понимает. Во всяком случае, те, что напали на нас раньше, были уже мертвые, а эти выглядят вполне безобидно.

Папус не реагировала, рассматривая небольшую толпу перед собой.

– ?Подведите одного поближе, – попросила она наконец. – Глазам не верю, неужели такие мифы еще живучи на Джокулле?

Бринд крикнул, и три женщины в форме открыли дверь, шагнули за решетку и осторожно вывели наружу одно из непонятных существ. Оно неподвижно стояло, пока Папус внимательно оглядывала его, отыскивая ответы на свои вопросы. Бринд следил за ее глазами, когда она водила фонарем то вверх, то вниз, то в сторону, освещая разные участки обнаженного торса. Перед ней явно была женщина, только невероятно худая; кожа обтягивала каждую косточку ее тела, так что ребра выпирали наружу, как будто она умерла от голода. Но в том-то и дело, что она, несмотря на заметные, хотя и небольшие признаки разложения, была жива.

– ?Ну что скажете? – спросил Бринд.

– ?Ну, эта явно мертвая. – Папус повесила фонарь на стену. – Абсолютно мертвая, – повторила она.

Солдаты вернули дрогра за решетку и поднялись наверх, куда не долетали звуки разговора.

– ?Я не думаю, чтобы это был дрогр, – продолжала Папус, – по крайней мере, не в полном смысле этого слова.

– ?Вот как? – Бринд выжидающе сложил на груди руки.

– ?Да, я думаю, что этих вернули к жизни иными методами.

– ?Но какими? И кто? – Смущение, промелькнувшее по лицу Папус, не укрылось от наблюдательного взгляда Бринда. Он понял, что она так же бессильна ответить на эти вопросы, как и он сам. Тревожный знак, учитывая, какого калибра персона перед ним стояла.

– ?Не знаю как, но догадываюсь, кто мог сотворить такое.

– ?И кто же?

– ?Дартун Сур, из ордена Равноденствия.

Бринд был удивлен, услышав имя культиста, столь близкого к правящим кругам Виллджамура.

– ?Он ведь обычно не высовывается, не так ли?

– ?Обычно нет, вы правы, но подобное вполне ему по силам. До меня доходили слухи, что он якобы умеет консервировать жизнь, хотя такое знание даже в наших, культистских кругах отнюдь не общедоступно.

Корова самодовольная. Ты такой же человек, как другие.

Вслух Бринд сказал:

– ?Ваши круги – не наши круги, так что просветите меня, будьте любезны.

Папус словно не заметила его сарказма. Наверное, ее слишком беспокоило сознание собственного бессилия перед этой загадкой.

– ?Нельзя, чтобы этими созданиями пользовались для… гм… убийства.

– ?Уж эти ублюдки как начнут убивать, так их не остановишь, – проворчал Бринд. – Тех, которые напали на нас тогда, пришлось сначала изрубить на мелкие куски, а потом еще и сжечь, для верности. Так что если этим занимается ваш дружок Дартун, то будьте уверены, он плодит их именно для убийства.

– ?А вы считаете нас всех друзьями? – спросила Папус. – Удивляюсь вам, командующий, уж кто-кто, а вы должны бы знать правду. Впрочем, сейчас он, насколько мне известно, действительно затеял что-то серьезное.

– ?Может, расскажете?

– ?Нет, это чисто культистская проблема, мы сами разберемся с ней, командующий.

Тон Бринда стал угрожающим:

– ?Я знаю, что в прошлом между вашими орденами случались кое-какие размолвки и даже драчки, но до сих пор вы не позволяли им выплывать наружу, и прекрасно. Однако теперь ваши отношения перестали быть вашим личным делом, они представляют опасность для имперской армии. А уж как они могут отразиться на жизни простых граждан, одному Бору известно.

– ?Я ничем таким не занимаюсь, – отрезала Папус. – Здесь задействовано другое колдовство, с участием какой-то старинной реликвии, без сомнения. И