– Может, не могла? Может, у нее были причины?
– Как знать.
Мне не нравился этот разговор и хотелось поскорее его закончить.
– А если попробовать выяснить?
– Я, увы, управляющая лавкой, а не детектив. Даже если бы хотела, не знала, с чего начать.
– Смотри сама. Тебе лет двадцать, не больше?
– Восемнадцать.
– Можно легко выяснить, где работал и чем жил твой отец, когда тебя еще не было. Проверить круг его общения, потянуть за ниточки…
– И вытащить на свет чей-нибудь скелет из шкафа.
– Ты не хочешь ничего выяснять?
Я закусила губу. Найти хоть что-то о матери – заманчиво, но чем это обернется для всех? Просто так детей не бросают, и если папе пришлось привести меня в дом к своей жене, то на то была причина. Он вряд ли стал бы настаивать, если бы любовница захотела оставить ребенка себе. Но и бросить на произвол судьбы не смог.
– Хочу, но не уверена, что стоит, – призналась я.
– Ты осталась одна, без жилья, наказанная за какую-то ерунду. И все еще переживаешь, не причинишь ли кому беспокойства?
– Не боюсь. Не хочу причинять беспокойство себе. Не очень-то приятно убеждаться, что никому не нужна.
– Так уж никому? – Уиллторн улыбнулся. – Я не буду настаивать, но просто знай, что мы можем хотя бы попытаться найти информацию о твоей матери.
– Спасибо, – совершенно искренне сказала я. – Мне нужно готовиться к рабочему дню. Я пойду, ладно?
– Ты не злишься, что я так тебя бросил? Я действительно этого не хотел, Дейзи.
– Как Фолкриту удалось тебя подставить, если он никуда не выходил?
– Если бы я знал. Я вышел, чтобы расплатиться и освежиться, а едва закрыл счет, меня уже ждала стража. Мне пришлось давать объяснения в управлении. После я сразу рванул сюда и боялся, что ты мне не поверишь. Так мы можем встретиться снова? Мне на несколько дней нужно будет уехать, сложно сказать, на сколько именно, а потом я хочу пригласить тебя куда-нибудь. Ты любишь театр?
Приглашение в театр – запрещенный прием. Ну какая девушка может устоять перед таким? При одной мысли о красном бархате, торжественной музыке, изящных биноклях и рядах позолоченных кресел возникает волнующее предвкушение. Я крайне редко бывала в театре – Сара с мамой ненавидели такие сборища, и бывали мы там лишь в случае необходимости.
Поэтому, конечно же, я согласилась.
Уиллторн ушел. Я долго смотрела мужчине вслед, переваривая наш разговор. И откуда он такой на меня свалился, загадочный и притягательный? Да откуда они вообще все взялись в моей жизни, и как половину сдать обратно?!
У самой лавки я притормозила, услышав голоса Марка и Дрэвиса.
– Зубы повыбиваю! – бесился старший.
– Не делай глупостей, – пытался урезонить его Марк. – Хорошо, что Уиллторн трется рядом с Дейзи, проще будет за ним следить. Не бесись, Дрэв, и не делай глупостей.
– Ты слышал, как легко он ей навешал лапшу? А Кексик тоже хороша! Как можно пускать слюни на этого…
Я аж задохнулась от возмущения. Пускать слюни! Тоже мне, нашелся ценитель мужской красоты.
– Может, ты не ту сестру себе выбрал? – усмехнулся Марк. – Займись Сарой, а не то она от тебя сбежит.
– А ты займись расследованием, – буркнул в ответ Дрэвис. – И прекрати меня поучать. В гробу я видел эту ведьму вместе с Уиллторном. Кстати, где они там? Не долго?
Слушать, как Фолкрит-старший и дальше возмущается всем на свете, не было желания, так что я сделала вид, что ничего не подслушивала, и вернулась за прилавок.
– Спасибо за шоколад, Дейзи, очень вкусно.
Вот все же Марк, несмотря на то, что ронял меня дважды носом в землю, порой был куда обходительнее брата. А казалось бы!
Стараясь не обращать внимания на Дрэвиса, я уже привычно подготовилась к открытию. Наполнила вазочки печеньем, корзинки – шоколадом и вафлями. Выложила зефир на большой круглый поднос, новую партию соленой карамели, будь она неладна. Оценила беглым взглядом композицию и осталась довольна.
Заварила кофе, чтобы хоть немного прийти в себя.
– А мне? – возмутился Фолкрит.
– А вы еще здесь? – притворно удивилась я.
