лацкане пиджака.
Кара сглотнула и сделала шаг. Нога скользнула, вызвав приступ тошноты, и девушка раскинула руки, пытаясь сохранить равновесие. Она зашипела, заскрежетав зубами, и сделала еще один шаг. Нефть пропитала кроссовки. Черные птицы захлопали крыльями и закричали на нее.
– Возможно, есссли бы ты не ссмотрела вниз, получилосссь бы быссстрее? – предположил Джонни Нафта.
С Кариных губ сорвался ироничный смех, столь же испугавший ее, сколь удививший их.
– Спасибо, но раз уж тропинка внизу, я буду смотреть, куда мне хочется, распоряжаясь своим чертовым временем. – Она снова посмотрела вниз и увидела зияющие дыры в полу, промасленные скользкие места, убийственную высоту. И сделала еще один шаг.
Синод не двигался, пока она не добралась до их островка, потом все одновременно расстегнули куртки. Трое – Джонни посередине – сели на одном из диванов. Двое других встали сзади, сложив руки, словно для официального фото.
– Располагайссся, – Джонни махнул рукой, и Кара села напротив, чувствуя, как скользкая черная диванная обивка впитывается в ее джинсы. Они смотрели на нее, а она – на них, диковатыми глазами. Теперь, когда пришло время, она не знала, как начать.
– До сссих пор потрясссена, – пробормотал своему соседу Джонни Нафта, и остальные четверо одновременно согласно кивнули. – Сследовало ожидать, учитывая, что она вмешаласссь в наш экссссперимент.
– Эксперимент? – резко переспросила Кара.
– Конечно, эксссперимент. Это было чудесссное утро. Мы только что усспешно сссинтезировали сссскотофобию. А потом, – посетовал Нафта, – медлительный нарушитель все иссспортил.
Члены Синода наклонились вперед и в их лицах промелькнуло что-то акулье.
– По правилам, мы должны засставить тебя сссварить ссследующую партию.
Кара до боли сжала колени. «Действуй жестко, – подумала она. – Как Би».
– Скотофобия, – ее голос даже не дрогнул. – Боязнь темноты.
Химический Синод улыбнулся, как один, и Джонни Нафта сказал:
– Конечно… фабричный пол вессь ею залит. Ссс чего иначе нам исскоренять ссвет? Фобия – продукт правильной посследовательноссти дейсствий, но чтобы сстать сссовершенной, она должна готовитьсся из чиссстых иссходных вещессств.
Кара просто смотрела на него. Бет рассказала ей о Синоде, но от одного их вида накатывало смятение, словно расшатались косточки внутреннего уха.
– Возможно, тонизирующее тебя уссспокоит, – предположил Джонни, указывая на пол. Кара взглянула вниз и увидела у своих ног помятую оловянную кружку, до половины наполненную темно-красным варевом.
«Может, – тут же сказала она себе, – она все время там стояла, а я просто не замечала? Может, они ничего там и не наколдовывали».
– Что это? – спросила она.
Джонни, поджав губы, закатил черные глаза, словно силясь припомнить.
– Ссмесь ссолей, кероссина, цианида, немного груссти, несомненно, решительность и вишневый сссок, – перечислил он. – Но только в профилактичесских дозах. Я сссовершенно уверен, что это безопасссно.
Кара вежливо, но твердо отодвинула кружку кроссовкой.
Синод вздохнул, как один.
– Как хочешь, – сказал Джонни. – Как ты метко подметила:
Кара смотрела на Синод, а Синод, терпеливый и неумолимый, словно геологические силы, смотрел на нее.
– Мне нужна ваша помощь, – наконец сказала она.
– Ссс чего иначе тебе приходить?
– Ну… И как это работает?
Пятеро пропитанных нефтью мужчин пожали плечами, подняв и опустив их симметричной волной, начиная с Джонни и заканчивая двумя высокими фигурами по флангам.
– Ты выражаешшь желание, – объяснил Джонни. – Мы высставляем цену. По сссути, это покупка.
В Карином горле образовался небольшой комочек напряжения. Если они не смогут ей помочь, у нее ничего не останется.
– Мне нужно попасть за зеркала, – сказала она. – В Лондон-за-Стеклом.
Повисла тишина, нарушаемая только трепыханием нефтяных крыльев.
Джонни Нафта легко присвистнул сквозь зубы, звуча словно слесарь перед тем, как объявить, что последний парень оказался полным дебилом и что цена деталей обойдется примерно в закладную на дом в Хэмпстеде и стоимость пары почек.
– Мы редко видим ту ссторону сстекла. Цена будет внушшительной.
Кара глубоко вздохнула:
