девушку, ведь она служила постоянным напоминанием об измене Афродиты с Аресом. Не то чтобы в том была вина Гармонии, но такие дела, даже самые классные боги подобно Гефесту могут вести себя как последние сволочи.
Когда Гармония выходила замуж за Кадма, Гефест преподнес ей в качестве свадебного подарка золотое ожерелье. То было самое прекрасное ювелирное украшение, какое он когда-либо делал, тончайшее золотое кружево, все усыпанное драгоценными камнями. Потрясающий дар, если бы не прилагающиеся в комплекте серьезные заклинания, из-за которых ожерелье принесло несчастье не только самой Гармонии (что, принимая в расчет ее превращение в змею, становится очевидным), но и ее потомкам. Стоило кому-то надеть это ожерелье, и с ним обязательно случалась какая-нибудь трагедия. Не буду вдаваться в детали, но этой историей я хотел показать, что и у Гефеста есть темная сторона. Если вам приведется найти какое-нибудь ожерелье, обязательно проверьте гравировку. Увидите «Поздравляю, Гармония!» — тут же выбросьте его подальше.
После Афродиты первые серьезные отношения у Гефеста завязались с богиней Аглаей. Она была одной из трех сестер-харит, богинь изящества и радости жизни. Они были служанками Афродиты, так что, должно быть, ее немало бесило, когда Гефест начал встречаться с одной из них: «Я бросил тебя, а теперь гуляю с твоей служанкой. Так-то».
У Гефеста и Аглаи родились несколько дочек-богинь.
Затем Гефест встречался с несколькими смертными царевнами, а его сыновья-полубоги стали царями каких-то греческих городов.
У него даже случился роман с нимфой Этной, богиней горы Этна в Сицилии. Если вы следите за моим рассказом, то должны вспомнить: это та самая гора, которой Зевс раздавил Тифоея. Уж не знаю, с чего Гефесту пришло в голову встречаться со слегка сплюснутой горной нимфой, но у них родились сыновья, духи горячих источников и гейзеров — палики. Если когда-нибудь выберетесь в национальный парк Йеллоустон посмотреть на «Старого служаку», не забудьте крикнуть: «Гефест передает привет! Звони отцу почаще, бездельник!»
Самыми примечательными сыновьями Гефеста были близнецы, рожденные морской нимфой Кабиро. Их прозвали кабирами, в честь матери, но их настоящими именами были Алкон и Евримедонт. (И нет, запоминать их необязательно, в тесте такого вопроса не будет. А если ваш учитель говорит обратное, ваш учитель ОШИБАЕТСЯ.)
Кабиры были похожи на Гефеста, другими словами, они отличались талантом к металлообработке и внешним уродством. Иногда их называли гномами, может, потому, что по сравнению с отцом они и правда казались маленькими. Они помогали отцу в его кузнице на Лемносе и даже ходили воевать за него. А однажды отправились с Дионисом на восток, когда он пошел войной на Индию. Там им пришлось несладко, и Гефест был вынужден не раз их выручать.
Говорите, вы и понятия не имели, что бог вина когда-то объявлял войну Индии? Я даже не удивлен. К этому мы еще вернемся. А сейчас меня потянуло на поэзию.
А вас не потянуло? Нет?
Что ж, ОЧЕНЬ ЖАЛЬ. Аполлон уже весь в нетерпении. Он жаждет, чтобы я наконец написал главу о нем, а так как он самый классный бог среди олимпийцев (как он сам утверждает), мы и так слишком долго его игнорировали.
АПОЛЛОН ПОЕТ, ТАНЦУЕТ И СТРЕЛЯЕТ ПО ЛЮДЯМ
Мама Аполлона заслуживает всяческого сочувствия.
Беременность — это уже само по себе тяжело. (Не то чтобы я исходил из собственного опыта, но моя мама говорила мне об этом миллион раз.) Мама Аполлона, титанида Лето, ждала близнецов, и она не могла с началом схваток отправиться в больницу. Вместе этого ей пришлось спасать свою жизнь, бежать с одного острова на другой, будучи преследуемой жаждущей мщения богиней и гигантским змеем.
Вы удивитесь, если я скажу, что то была целиком и полностью вина Зевса?
Старый Громостервец влюбился в Лето и убедил ее, что нет ничего лучше, чем обзавестись детишками.
— Гера никогда не узнает! — обещал он.
Зевс повторял эту ложь стольким девушкам, что, наверное, уже и сам в нее поверил.
Разумеется, Гера обо всем узнала. В ярости она взглянула с Олимпа на прекрасную и сияющую здоровьем Лето, сидящую на лугу, поглаживающую свой круглый живот и поющую своим еще нерожденным малышам песенки.
Гера пробурчала себе под нос:
— Как
