Кэл закрыл глаза, вдыхая и выдыхая. «Нельзя долго отдыхать. Он придет за нами». Парень чувствовал себя так, словно вот-вот мог рухнуть в изнеможении.
– Прикрой свет, – прошипела Шаллан.
Он нахмурился, но повиновался и прошептал в ответ:
– Мы не можем долго отдыхать.
– Тихо.
Тьма была полной, не считая слабого света, что вырывался сквозь его пальцы. Скрежет раздавался как будто над ними. Вот буря! Неужели ему придется сразиться с одним из таких монстров? Без буресвета? От отчаяния Кэл попытался втянуть свет из сферы, которую держал в ладони.
Но буресвет не пришел, и он не видел Сил после падения. Скрежет продолжался. Каладин приготовился бежать, но…
Звуки больше не приближались. Каладин нахмурился. Тело, о которое он споткнулся, принадлежало одному из упавших во время битвы, случившейся ранее. Шаллан привела их туда, откуда они начали путь.
И… к еде для чудовища.
Он напряженно ждал, слушая, как колотится сердце. Скрежет эхом отдавался в ущелье. Странное дело, позади них мелькнул какой-то свет. Что это было?
– Стой здесь, – прошептала Шаллан.
А потом – невероятно! – двинулась по направлению к звукам. Все еще неуклюже сжимая сферы одной рукой, он протянул другую и схватил веденку.
Она повернулась к нему и тут же потупилась. Сам того не желая, Кэл схватил ее за защищенную руку. Он тотчас же разжал хватку.
– Я должна его увидеть, – прошептала ему Шаллан. – Мы так близко.
– Вы сошли с ума?!
– Возможно. – И девушка опять направилась в сторону чудовища.
Каладин поразмыслил, мысленно проклиная ее. Наконец положил копье и бросил сверху ее мешок и сумку, чтобы приглушить свечение сфер. Потом последовал за веденкой. Что еще он мог сделать? Что сказал бы Адолину? «Да, князек, я позволил твоей нареченной шляться во тьме в гордом одиночестве, и ее сожрал ущельный демон. Нет, я с ней не пошел. Да, я трус».
Впереди действительно был свет. Он озарял Шаллан – по крайней мере, ее силуэт, – которая присела и заглядывала в другое ущелье, за поворотом. Каладин приблизился к ней, тоже присел и заглянул.
Вот оно.
Чудище заполняло собой все ущелье. Длинное и узкое, не пупырчатое или неповоротливое, как некоторые маленькие кремлецы. Оно было гибким, гладким, с клиновидной мордой и острыми жвалами.
Оно также было… неправильным. Неправильным в том смысле, который трудно было описать. Большим животным полагалось быть медлительными и покорными, как чуллы. Но эта громадная тварь двигалась с легкостью, упиралась лапами в обе стороны ущелья так, что ее тело почти не касалось земли. Она пожирала тело павшего солдата: держа его в малых клешнях у самой пасти, одним жутким рывком разорвала пополам.
Эта морда словно явилась из ночного кошмара. Злая, сильная, почти… разумная.
– Спрены, – прошептала Шаллан так тихо, что он едва расслышал. – Я их видела…
Они плясали вокруг ущельного демона и были источником света. Спрены выглядели точно маленькие светящиеся стрелки и стайками вились вокруг чудовища, хотя время от времени какой-нибудь отдалялся и исчезал, превращаясь в небольшое облачко легкого дыма.
– Небесные угри, – бормотала Шаллан. – Они следуют и за небесными угрями. Ущельному демону нравятся трупы. Может, он принадлежит к виду падальщиков? Нет, эти клешни выглядят так, словно созданы для разбивания панцирей. Подозреваю, в местах естественного обитания этих тварей можно обнаружить стада диких чулл. Но они приходят на Расколотые равнины, чтобы окукливаться, а еды здесь очень мало, потому и случаются нападения на людей. Почему этот не убрался восвояси после окукливания?
Ущельный демон почти завершил трапезу. Каладин взял веденку за плечо, и та с явной неохотой позволила увести себя прочь.
Они вернулись туда, где оставили вещи, все собрали и удалились во тьму так тихо, как только смогли.
Они брели часами совершенно не в том направлении, какое выбрали поначалу. Шаллан позволила Каладину снова контролировать дорогу, хотя прилагала все силы к тому, чтобы запоминать ущелья. Придется ей зарисовать их путь, чтобы точно понять, где они находятся.
У нее в голове вертелись изображения ущельного демона. Что за грандиозный зверь! Ее пальцы почти зудели от желания нарисовать его по памяти. Лапы оказались больше, чем она представляла себе, – не как у ходунца, с его тощими шиповидными ножками, которые удерживали толстенькое тельце. Это существо излучало мощь. Оно было как белоспинник, только громадного размера и более чужеродное.
Они теперь были от него далеко. Шаллан надеялась, что это означало безопасность. Ночь истощила ее силы, а накануне девушка еще и встала рано, чтобы отправиться в экспедицию.
