«Сколько моих обманов, – размышляла веденка, – удерживают меня от того, что я могла бы сделать?»
Но ей требовалась эта ложь. Она не выжила бы без нее.
– Вуаль, ты заставила меня задуматься, – бросил Мрейз. – Если бы твои способности не проявились во время спасения армии, я, возможно, никогда бы не узнал тебя под маской.
– Мрейз, Вуаль – это маска, – возразила Шаллан. – Я есть я.
Он изучал ее.
– По-моему, нет.
Она встретила его взгляд, внутренне содрогнувшись.
– Ты оказалась в любопытном положении, – заметил Мрейз. – Будешь скрывать истинную природу своих способностей? Я смог догадаться, что они собой представляют, но остальные не так хорошо осведомлены. Возможно, все увидят лишь клинок и не станут спрашивать, что еще ты умеешь делать.
– Я не понимаю, каким образом это касается вас.
– Ты одна из нас, – напомнил Мрейз. – Мы присматриваем за своими.
Шаллан нахмурилась:
– Но вы же раскрыли мою ложь.
– Хочешь сказать, ты не желаешь примкнуть к духокровникам? – Его тон не был угрожающим, но глаза… буря свидетельница, его взгляд мог просверлить камень. – Мы не разбрасываемся приглашениями.
– Вы убили Ясну, – прошипела Шаллан.
– Да. А она, в свою очередь, подослала убийц к нескольким нашим собратьям. Вуаль, ты ведь не думаешь, что на ее руках нет крови, верно?
Она отвела взгляд от его лица.
– Я должен был догадаться, что за Вуалью стоит Шаллан Давар, – продолжил Мрейз. – Чувствую себя дураком, из-за того что не увидел этого раньше. У твоей семьи длинная история вмешательства в эти события.
– Не стану я вам помогать.
– Забавно. Да будет тебе известно, что твои братья у меня.
Она бросила на него резкий взгляд.
– Твоего дома больше нет, – пояснил Мрейз. – Владения семьи захватила проходившая мимо армия. Я спас твоих братьев из хаоса войны за наследство и везу их сюда. Но твоя семья, однако, мне задолжала. Один духозаклинатель. Сломанный.
Он уставился ей в глаза.
– Как удобно, что ты, насколько я могу судить, он и есть.
Шаллан призвала Узора.
– Я убью тебя, если ты попытаешься использовать их ради шантажа…
– Никакого шантажа, – заявил Мрейз. – Они прибудут в целости и сохранности. В качестве подарка тебе. Можешь подождать и убедиться, что я говорю правду. Я упомянул о долге только для того, чтобы направить твои мысли в… нужное русло.
Она нахмурилась, держа в руках осколочный клинок и не зная, что делать, а затем спросила:
– Почему?
– Потому что ты невежественна. – Мрейз шагнул ближе; он возвышался над нею. – Ты не знаешь, кто мы такие. Не знаешь, к чему мы стремимся. Ты вообще почти ничего не знаешь, Вуаль. Почему твой отец к нам присоединился? Почему твой брат отправился на поиски неболомов? Видишь ли, я провел кое-какое расследование. У меня есть для тебя ответы. – Удивительное дело, он повернулся и пошел к двери. – Я дам время на размышления. Похоже, ты решила, что новообретенное место среди Сияющих помешает тебе стать одной из нас, но я вижу это по-другому, как и мой бабск. Пусть Шаллан Давар будет Сияющей, законопослушной и благородной. А Вуаль – придет к нам. – Мрейз задержался у порога. – И узнает правду.
Он исчез в коридоре. Девушка вдруг осознала, что сил не осталось. Она отпустила Узора и прислонилась к стене. Ну разумеется, Мрейз пробрался сюда – он, скорее всего, прятался в одном из многочисленных отрядов. Попасть в Уритиру – такова была одна из главных целей духокровников. Невзирая на решительное нежелание им помогать, Шаллан перенесла их – вместе с армией – прямо туда, куда они жаждали добраться.
Ее братья? Неужели они и впрямь в безопасности? А как же слуги, невеста Балата?
Веденка со вздохом направилась к двери, за которой поджидали охранники. «И пусть узнает правду». А если она не хочет узнавать правду? Узор негромко загудел.
Пройдя через нижний этаж башни – путь ей озарял собственный свет, – Шаллан нашла Адолина в коридоре возле комнаты, где тот обещал ждать. Его запястье было забинтовано, синяки на лице начали багроветь. От этого принц стал самую малость не таким опьяняюще прекрасным, хотя его потрепанный вид словно заявлял: «Я сегодня многим отвесил тумаков», и это само по себе было привлекательно.
– Ты выглядишь измотанной, – сказал он, одарив ее коротким поцелуем.
