– Всемогущий мог умереть, – согласился Далинар. – Если это правда, то и Вражду можно убить. Я узнаю, как это сделать. В видениях упоминался некий вызов, и еще защитник. Тебе что-то об этом известно?
Ответа не последовало – в небе просто послышался грохот. Что ж, у него еще найдется время для новых вопросов.
Далинар спустился с крыши Уритиру и снова оказался на лестнице. Ступени привели его в комнату, которая занимала почти весь верхний этаж города- башни; сквозь стеклянные окна ее заливали лучи солнца. Стекло не защищали ставни, хотя некоторые окна смотрели на восток. Непонятно, как они оставались целыми во время Великих бурь, а кое-где виднелись потеки крема.
Десять невысоких колонн образовывали кольцо посреди комнаты, и одиннадцатая располагалась в самом центре.
– Ну? – Каладин оторвался от изучения одной из них.
Шаллан обогнула другую колонну; веденка выглядела уже не такой потрепанной, как когда они только попали в этот город. Хотя их дни в Уритиру переполняла суета, несколько ночей крепкого сна пошли на пользу всем.
Вместо ответа Далинар достал из кармана сферу и поднял. Потом вдохнул буресвет.
Он знал, что следует ожидать бури, проснувшейся внутри, как это описали Каладин и Шаллан. Буря побуждала действовать, двигаться, а не стоять на месте. Он предполагал что-то похожее на Азарт во время боя – но ощущение оказалось иным.
Князь почувствовал, как заживают раны, и это было странно знакомо. Похоже, он уже так делал прежде. На поле боя? Его рука теперь была в порядке, а рана на боку почти не болела.
– Чудовищная несправедливость, что у вас все получилось с первого раза, – заметил Каладин. – Мне понадобилась целая вечность.
– У меня были наставники, – бросил Далинар, пряча сферу и шагая вперед. – Буреотец назвал меня узокователем.
– Один из орденов, – пояснила Шаллан, касаясь пальцами поверхности колонны. – Выходит, нас трое. Ветробегун, узокователь, светоплет.
– Четверо, – раздался голос из теней, что окутывали лестничный пролет. В освещенную комнату вошел Ренарин. Посмотрел на них и подался назад.
– Сын! – воскликнул Далинар.
Ренарин оставался во тьме, потупившись.
– Нет очков… – прошептал великий князь Холин. – Ты перестал их носить. Я думал, ты пытаешься выглядеть воином, но нет. Буресвет исцелил твои глаза.
Ренарин кивнул.
– И осколочный клинок, – продолжил Далинар, шагнув к сыну и взяв его за плечо. – Ты слышишь крики. Так вот что случилось с тобой на арене. Ты не мог сражаться, потому что после призыва клинка в твоей голове раздаются жуткие вопли. Почему? Почему ты скрывал?
– Я думал, проблема во мне, – пробурчал Ренарин. – В моем разуме. Но Глис, он сказал… – Ренарин моргнул. – Правдогляд.
– Правдогляд? – переспросил Каладин и покосился на Шаллан. Она покачала головой. – Я летаю с ветрами. Она плетет из света. Светлорд Далинар творит узы. Что делаешь ты?
Ренарин посмотрел на мостовика через всю комнату.
– Я… вижу.
– Четыре ордена. – Князь Холин с гордостью сжал плечо сына. Буря свидетельница, парень дрожал. Что его так встревожило? Далинар повернулся к остальным. – Другие ордена тоже должны возвращаться. Нам необходимо отыскать тех, кого выбрали спрены. Быстро, ибо Буря бурь грозит нам и все обстоит хуже, чем мы боялись.
– Каким образом? – спросила Шаллан.
– Она изменит паршунов, – объяснил Далинар. – Буреотец это подтвердил. Когда буря обрушится на континент, с нею вернутся Приносящие пустоту.
– Преисподняя! – выдохнул Каладин. – Мне надо попасть в Алеткар, в Под. – Он быстрым шагом направился к выходу.
– Солдат! – позвал Черный Шип. – Я как мог предупредил наш народ.
– Там мои родители! – бросил Кэл. – И у градоначальника есть паршуны. Я отправляюсь немедленно.
– Как? – поинтересовалась Шаллан. – Будешь лететь, пока не доберешься туда?
– Скорее, падать, – уточнил молодой человек. – Впрочем, да. – Он помедлил у двери из комнаты.
– Сколько буресвета тебе понадобится? – спросил Далинар.
– Не знаю, – признался Каладин. – Наверное, прилично.
Шаллан посмотрела на князя Холина. У них не было лишнего буресвета. Хотя люди из военных лагерей принесли заряженные сферы, активация Клятвенных врат требовала очень много света – в зависимости от того, сколько людей переправлялось. Зажигая лампы в комнате в центре Клятвенных врат, они тратили минимальное количество, необходимое для запуска механизма. Перемещая людей, тот частично осушал заряженные самосветы, которые они несли с собой.
– Разыщу, что смогу, парень, – сказал Далинар. – Ступай с моим благословением. Может быть, у тебя останется достаточно, чтобы потом проверить
