Эльфийка подняла его на руки, поцеловала.
– А это кто? – уточнил малыш, пальцем показывая на Лилирея.
– Твой папа.
Глаза мальчика расширились, а потом он потянулся к владыке эльфов. Ларинель передала его на руки Лилирею, ребенок обхватил мага за шею руками.
– Папа, а я всегда верил, что мы встретимся, – выдохнул он и затих.
Растерянный Лилирей прижал к себе сына и улыбнулся. В этот момент до Ларана, Диаманта и остальных светлых принцев дошло, что у них появился еще один брат. И начался полный беспредел.
Интересно, мы Эрика спасем или как?
Успокоились все примерно через час.
Снежный принц переместил Эрика. Мама взяла по капле крови у всех его братьев, смешав их в кубке. Сверкающий Гром добавил негасимого огня, Снежный принц – кусок снега. Профессор Рин прошептал заклинание, превращая эту непонятную бурду в зелье. Кубок к губам Эрика подносил Лилирей.
Ресницы Эрика задрожали. Принц открыл глаза и застонал.
– Эрик! – крикнула я и стиснула его в объятьях.
В общем, опять бедлам начался.
Спустя время, когда мы пересказали брату наши новости, а он довольный положил голову ко мне на колени, наслаждаясь вниманием, директор Ранас решился спросить о том, как он попал под заклятие.
– Хотите знать, какой вид приняла Кара? Мне с самого начала казались странными все эти нападения. Откуда-то же она о них знала, верно? А тех, кто был в курсе происходящего, по пальцам можно было пересчитать, – сказал Эрик, вздыхая.
– И? – не выдержала я.
– Хельга, – назвал имя принц.
– Моя секретарша? – удивился директор Ранас.
– Элорис драхт! – Диамант, как всегда, был краток и красноречив.
М-да… такого поворота событий из нас никто не ожидал. Хельга и правда всегда была рядом, знала наше расписание, места прохождения практик.
– Неприметная, исполнительная Хельга! Кто бы подумал! – поразилась профессор Миранда.
– И что будем делать? Ее иллюзии, как я понял, только Снежный принц с Пенелопой смогут снять.
Все как-то вздохнули и синхронно посмотрели на нас.
– Давайте завтра обсудим эту проблему, – предложила моя мама. – Слишком много всего произошло, надо подумать.
– Верно. Утро вечера мудренее, – подхватила бабушка.
– Оставайтесь пока что на острове. Мы рады гостям.
Мама поднялась и улыбнулась.
Все засуетились, решая обычные бытовые вопросы.
Я сидела, смотрела на эту возню и понимала, что самое сложное у нас еще впереди. И кто-то, я или Андриан, снова окажемся в опасности.
– Думаешь, я позволю кому-то причинить тебе вред? – тихо спросил он.
– Не отпущу тебя к ней, – зло сказала я, вспоминая летящие стрелы.
– Пенелопа…
– Нет, нет и нет. И даже не думай! – рявкнула я, сверкая глазами. – Ты хоть понимаешь, что со мной было, когда ты умирал?
– А что было со мной, когда умирала ты? – спросил Андриан, вспоминая пещеру и Дераса.
Бессмысленный разговор. Бесполезный.
Муж посмотрел на меня, я вздохнула. Как с ним ссориться? Смотрю в эти чудесные глаза, исполненные тревоги и любви, и окончательно теряю волю. В пламени костра их цвет кажется темнее и ярче. Наверное, мне никогда не разгадать тайну этих глаз, сейчас окутывающих меня нежностью.
– Андриан, я сдаюсь.
– Правда?
– Да. Окончательно и бесповоротно, – созналась я.
Сколько можно мучить нас обоих недоверием и надуманными сомнениями?
– Я думал, что не дождусь этих слов, – прошептал он, целуя мое лицо.
И как-то проказливо улыбнулся.
– Пощады не жди.
– Я помню.
