– Куда переместимся? – зачем-то уточнил Снежный принц.
А это имеет значение? После того как я чуть его не потеряла, все окончательно изменилось. Правильно, он мне говорил: смерть меняет привычный мир. То, что раньше казалось невозможным и незыблемым, рушится. Не остается места сомнениям и запретам. За тебя начинает решать сердце. Так честнее. И правильнее.
– Есть у меня одна идея, – прошептал Андриан, поглаживая руками мою спину.
– К утру вернитесь, – крикнул Радомир, едва Снежный принц открыл портал.
Я люблю его. Как никого на свете. Люблю. Эта единственная здравая мысль, что осталась у меня к рассвету, возвращалась снова и снова. Я лежала на постели и смотрела в окно, за которым солнце рассыпало искры света на снежные верхушки гор.
Все казалось нереальным. Совсем. Небо в сюрреалистических красках, рассвет, неспешно наползающий на мир, нежные поцелуи, медленно скользящие вдоль моего позвоночника.
Какой же он ненасытный! И, похоже, нам обоим не хватило этой ночи. Слишком она была коротка.
Я невольно покраснела, наслаждаясь его прикосновениями.
Как мы перенеслись в замок, вспомнить не получалось. Когда успели перевернуть половину мебели – тоже. Что про нас слуги подумают? И имеет ли это значение?
Наша ночь началась на берегу океана. Там, где волны ласкают песок, а звезды кажутся ближе и ярче.
Снежный принц совсем никуда не спешил. Целовал меня медленно, долго. Пока мое терпение не закончилось. Мир разом перевернулся. Остался шелест воды, приносящей соленые брызги, его жаркие губы, сильные руки, тихий шепот. И песок на пальцах и в волосах, который мы принесли с собой в замок. Нечаянно.
Губы Андриана доползли до моего плеча. Я обернулась, хотя шевелиться не хотелось. Во-первых, как он и пообещал, устала. Во-вторых, в его объятьях было так уютно и спокойно, что все горести исчезли, как дым.
Откуда же берется в его глазах столько синевы? Вовек не разгадать. А эта улыбка? Касается губ, скользит по щекам, тает в глазах.
– Я люблю тебя, – сказал он.
– Я люблю тебя, – отозвалась я, чувствуя себя эхом.
– Знал бы кто, как мне не хочется отсюда выбираться, – прошептал дракон, пытаясь пригладить белоснежные волосы.
– Я знаю, – ответила, поглаживая его плечи. – Мне тоже не хочется.
Он вздохнул и нежно поцеловал мои припухшие губы.
Принимать ванну со мной не пошел, не рискнул. Оно и правильно, подозреваю, что дальше был бы весьма предсказуемый финал. А нам мир от Кары надо спасать.
Позавтракали мы тоже в тишине.
– Пожалуй, ты права, – заметил Андриан.
– В чем? – уточнила я, заплетая волосы в косу.
– Нам нужен необитаемый остров, – вздохнул муж, целуя мою щеку. – И медовый месяц. Или лучше медовый год.
Я хихикнула, поправляя некстати задравшийся край голубой туники.
– Что-то не так? – поинтересовалась, поймав в отражении зеркала его вмиг погрустневший взгляд.
– Мало, – ответил он.
– Чего мало? – озадачилась я.
– Тебя мало.
Тяжелый вздох. Муж уткнулся в мои волосы лицом.
Однако какой у нас информативный разговор. Мне его тоже мало. Всегда и во всем.
– Как думаешь, если попрошусь в отпуск, еще не начав работать, надо мной сжалятся и отпустят?
Все, не могу. Рассмеялась от души.
– Я больше не буду работать в библиотеке. За это время приготовлюсь к занятиям, а весь вечер – в твоем распоряжении, – ответила, натягивая плащ.
– И ночь, – быстро добавил Андриан, блаженно щурясь.
– Кто бы сомневался.
Чмокнула его в нос и вздохнула. Все равно ведь надо идти. Сколько ни тяни.
На поляне с маками все уже собрались, ждали только нас.
– Доброе утро! – бодро поздоровалась я.
Хм, пожалуй, с добрым я поспешила. Хмурые встревоженные лица.
