Не могу представить дождь такой силы. С другой стороны, и услышав заранее про огневоек, я бы представила их какими угодно, но не угадала бы.
Вот и первый минус местного мира. Вернее, не самый первый: отсутствие любящего суженого, готового за руку ввести в новую жизнь, — первый, а существование таких страшных вещей — второй, но это же…
— Это просто жуть!
— Уже почти дошли, — зачем-то сообщила Белка. Видимо, тему переводит.
И правда, вскоре мы были дома.
Этой ночью мне снились огневойки. Они взрывались, а на заднем фоне хохотал злобный женский голос, чью принадлежность я не определила, который прерывал хохот, только чтобы прокричать:
— Думала, он тебя любит? Выкуси, коза, он любит меня! А ты здесь сдохнешь в одиночестве! Тебя загрызут мои слуги!
Только к утру удалось успокоиться. Что поделать? Если в этом мире происходят такие нехорошие вещи, придется смириться, выхода нет. У нас тоже бывают наводнения, пожары и землетрясения. В общем, много плохого. Здесь просто по-иному выражаются природные катаклизмы, и все.
На кухне я узнала, что вчера сильно пострадала девушка, в которую попала огневойка. Кажется, именно та, что упала передо мною на пол. Но остальным повезло больше, спаслись за счет колдунов, которых в таверне было немерено. Впервые я увидела в колдовской силе что-то полезное, ну, кроме бытовых удобств — самопишущих карандашей и очищающего грязь порошка. И правда, если колдун захочет, думаю, и убить сможет. А я почему-то к ним все как к чему-то милому и прелестному отношусь. Уси-пуси, колдуны, какая прелесть! Вот вам и прелесть…
На занятиях было необычно тихо. Почти никто не проспал, потому что седмица намедни из-за нападения огневоек завершилась очень рано.
Перед глазами весь день стояли Жегло и Волин. Суженый… Это один из них. Гурьян прошел мимо, а он не смог бы пройти мимо своей суженой. Как я понимаю, инстинкты заставили бы его остановиться и помочь. А эти двое помогли. Волин, этот неженка, так меня пихнул… Не знала, что в нем столько силы.
А взгляд Жегло зато так затягивает, потеряться можно. Такие черные колдовские глаза… Нужно с ним поговорить. Не важно о чем, просто поговорить. Я уверена, что нескольких слов, голоса и взгляда, когда никто не мешает, не мельтешит рядом, будет достаточно, чтобы точно узнать, он это или нет.
Но пока внятного плана, как с ним пересечься, не было, поэтому вечером мы с Белкой приступили к медитации. Вначале попытались в ее комнате, но сквозь тонкие стены постоянно доносились шум и голоса, которые сильно мешали, поэтому в следующий раз решено было отправиться на АТМовский крытый полигон, где студентам разрешали заниматься в свободное от занятий время.
Полигон выглядел как одноэтажное здание без окон, разделенное на множество помещений разного размера.
В самом большом зале прыгали колдуны, оттачивающие боевые навыки: их было видно в распахнутую дверь. Сердце пошло вскачь. Среди нескольких незнакомцев выделялся Лад. Где Лад, там и… Гурьян, Бакуня и Волин. В темных странных одеждах, похожих на кимоно, резкие и быстрые, как молнии. Движения, прыжки и перевороты, словно в каком-то рукопашном бою, и воздух вокруг гудит от силы, с которой они тоже что-то делают.
Жаль, в этом мире сила не цветная… Вот было бы удобно — кто-то ее использует, и сразу видно по цветному туману.
Жегло среди занимающихся не было.
— Пошли быстрей, пока не заметили.
Белка осторожно прикрыла дверь, дернула меня за рукав, и мы быстро прошли мимо, в коридорчик, двери которого вели в маленькие залы. Нашли первый пустой: Белка зашла, разулась и плотно закрыла дверь.
— Не знала, что они тут занимаются, — не смогла сдержаться я. Думаю, многие впадают в восторженное преклонение перед теми, кто умеет так ловко и эффектно драться. Тем более если они молоды и красивы. Значит, на них вдвойне приятно смотреть.
Ну опять! Надо головой трясти, чтобы дурман рассеялся, хотя со стороны глупо, вероятно, выглядит. А что поделать?
— У Первых сыновей и колдунов последних курсов особый график, много дополнительных занятий. Они тут часто бывают, иначе выпускные экзамены не сдадут. В АТМа с этим строго.
— Ничего себе получается у них нагрузка.
— Ага, — Белка отвернулась.
Говорить о Первых сыновьях она не желала, пришлось и мне замолчать, чего зря языком трепать?
Окон в крошечном помещении не было, пол покрыт не деревом, как тут принято, а керамической плиткой с матовой поверхностью, на которой лежали сплетенные из соломы или сухой травы коврики. Пахли они очень приятно, как ни странно. Больше в комнате ничего не было.
Приглушив движением руки свет до уютного полумрака, Белка села на один из ковриков скрестив ноги.
— Садись рядом. Или напротив, как тебе удобно.
Мне удобней рядом, она все же не мой учитель, скорее подруга по несчастью, неумению войти в режим медитации.
— Не знаю, понравится тебе или нет моя очередная находка, но говорят, может помочь.
